Рубиновый лес. Дилогия

– Ты ищешь причины убить меня, это и так понятно. – Солярис даже ухом не повёл в ответ на моё красноречивое «Тсс!». – И никакие доводы твоей дочери тебя не остановят. Твоя верность покойной жене достойна уважения, Оникс, но мы оба знали, что всю жизнь ты не продержишься. Восемнадцать лет – и так вполне солидный срок. Давай покончим с этим с недоразумением, как ты того желаешь.

Солярис отвёл глаза, когда я, подавшись к кольцу из хускарлов вокруг него, разъярённо вскричала:

– Ты что такое несёшь?! Ты же на самом деле не…

– Может, я и впрямь виноват. – Сол пожал плечами, по-прежнему не глядя на меня, и я почувствовала, как моё сердце вот-вот разорвётся на части. – Может, я не знал, что несу с собой скверну, когда пришёл в ваш дом… Такое вполне может быть. Драконам не доступен сейд, но кто знает, вдруг это проклятие самого Солнца, ниспосланное вместе со мной? Неумышленное зло – тоже зло.

– Трус, – выплюнул Оникс почему-то и взмахнул своим широким меховым рукавом. Впервые в жизни я, глубоко почитающая отца и мечтающая заслужить его признание, допустила мысль, что, быть может, он заслужил страдания от той боли, которая заставила его застонать и вернуть на лицо тисовую маску.

Соляриса увели – вот так просто, прямо посреди белого дня у меня на глазах. Он не воспротивился и даже не обернулся, ступая в сопровождении целой дюжины вооружённых воинов. Двери захлопнулись за его спиной.

В тот момент я вдруг поняла, почему мне так не хотелось уходить из таверны и возвращаться в замок – я просто предчувствовала беду. Она таилась за углом всё это время, как мелкий воришка, и, выскочив в самый неподходящий момент, вырвала у меня из рук все сокровища моего мира.

– Не гневись, дочка, – произнёс отец так мягко, словно успокаивал меня после мелкой семейной ссоры, пока я стояла там, посреди зала, с низко опущенной головой. Лишь смотря себе под ноги, я могла бороться со слезами и не допустить, чтобы они потекли по лицу. – Не стоит относиться к Солярису столь трепетно. В конце концов, он всегда был лишь твоим ездовым животным.

– Те дети, которых ты приказал отравить в Сердце, тоже были всего лишь животными? Поэтому их было не жалко, да?

Я сказала это раньше, чем успела подумать о последствиях. Но слёзы обернулись огнём в грудной клетке – может, я и не могла выдохнуть его, как дракон, но зато могла раскалить в этом огне свои слова. Правда была в туате Дейрдре такой же редкостью, как спокойные дни. Пришло время положить конец этой дурной традиции.

Однако ни правды, ни элементарного ответа на мой вопрос не последовало. Тогда я подняла голову, выпрямилась, как на уроках этикета или танцев, и развернулась к трону отца лицом. Эта его проклятая маска, скрывающая и лик, и эмоции… Как мне хотелось сорвать её!

– Дайре рассказал мне про Молочный Мор, – продолжила я, надеясь добиться хоть какой-то реакции, но отец лишь вяло переспросил, словно проявлял обычную вежливость:

– Молочный?..

– Так сами драконы прозвали Мор после того, как ты приказал торговцам отравить всё молоко, которое поставлялось драконам и их детям. Тысяча детёнышей сгинула из-за тебя в страшных муках, что положило начало и войне, и расправе над дядей Обероном…

– Я любил Оберона, – перебил меня отец, и в этот раз голос его даже не дрогнул. – Так же сильно, как любил Неру. Лишь они двое были для меня важны, как важна сейчас ты. Я бы никогда не затеял бойню там, где находится мой брат, поэтому всё, что рассказал тебе о Море Дайре, – неправда. Я даже никогда не слышал, чтобы его звали «Молочным». Люди не виноваты в войне. Всё началось с убийства Оберона…

– Опять ты лжёшь мне, отец! Ты убил невинных детей! Младший брат Соляриса тоже погиб там…

– Прикуси язык, дитя! Яд – оружие женщин и слабаков! Я никогда не отравлял ничьих детей. Даже драконье потомство, – по словам отчеканил Оникс и вскочил с трона так резко, что ему вновь понадобилась помощь Ллеу: тот подхватил короля под руку, не давая упасть, и позволил облокотиться о своё худое, узкое плечо. С его помощью Оникс спустился с платформы и остановился рядом со мной, так близко, что я почувствовала запах диких целебных трав, тянущийся из-под его маски. – Однажды лето обязательно сменит зиму, но пока за окном ещё метель. До тех пор ты будешь слушаться меня. Перестань быть такой доверчивой, Рубин, и перестань полагаться на других людей, а уж тем более на зверей. Ты можешь продолжать исследовать природу Красного тумана, но я советую предоставить это Мидиру. Тебе же лучше заняться гостями и своим праздником. На этом всё.

Отец оттолкнул Ллеу и направился к выходу из тронного зала, а следом за ним – все советники, идущие друг за другом в полной тишине. Лишь Гвидион, догнавший короля у самых дверей, всё-таки набрался храбрости заговорить с ним:

– Истинный господин, вам всё ещё нужно решить, что делать с тем мятежным простолюдином…

– Пусть Ллеу оставит его себе, если пожелает. Главное, избавьтесь от него так же быстро, как и от Соляриса. Почтить один рассвет будет достаточно.