Рубины леди Гамильтон

– Котенок мой, ты даже не представляешь, как я счастлив тебя видеть. Ты самая лучшая и любимая девушка в мире! – Он посмотрел на нее ясными, полными нежности глазами, поцеловал в щеки, в губы, в шею. Так на нее не смотрел никто, и никто не говорил ей таких пылких слов. Голова ее закружилась от сладкого дурмана, девушка закачалась на волнах счастья, которые словно вернули ее в весну первой любви.

Апрель в Червонном выдался теплым, звенящим, с ярким голубым небом, сочной травой, желтой россыпью мать-и-мачехи и пьянящим воздухом. В этом воздухе витало нечто необыкновенное, знаменовавшее собой какое-то восхитительное событие, которое должно было счастливейшим образом перевернуть всю ее жизнь. Юная Эмма упивалась своей первой взрослой весной. Раньше она никогда не чувствовала этого совершенно особенного воздуха весны, а теперь все стало по-другому. Может, оттого, что она впервые посмотрела в клубе фильм со сказочно красивым французским актером, а потом, засыпая, долго о нем думала, или оттого, что мальчики из их класса впервые как-то по-особенному поздравили девочек с Восьмым марта, а может, все дело было в приехавших на практику студентах из Ленинграда. Они поселились в корпусе закрытой до лета турбазы. Восемь четверокурсников горного института и руководитель группы – старый геолог. Они жили своим коллективом, как отшельники, но все равно их приезд переполошил тихую, размеренную жизнь Червонного. То тут, то там люди обсуждали приезжих. «А они одной картошкой питаются. Давеча у меня взяли два мешка», – поделилась с соседями важными сведениями продавщица тетя Гана. «Одной картошкой сыт не будешь», – подозрительно покачала головой ее товарка. «Ходют и не здороваются, как будто не чета они нам! А раз не чета, то чего же сюда приехали?» «Хилые они все какие-то, и песни горланят неправильные». «Молоденькие, симпатичные. Познакомиться бы…»

Старшеклассницы как бы невзначай стали часто гулять по дальней тропе, что вела мимо турбазы. Приближаясь к ее белеющим корпусам, они замедляли шаг и опускали глаза. Или старались оказаться в сельмаге, когда кто-нибудь из приезжих ребят шел за покупками. А потом – мечтали, мечтали, мечтали… В девичьих грезах студенты представлялись романтичными рыцарями: красивыми, умными, отважными героями – геологами, сменившими уют городских квартир на пламя костра. Эмма тоже мечтала. Она хотела, чтобы один из этих необыкновенных парней обратил на нее внимание. Подошел бы и заговорил с ней ни о чем. Например, спросил бы дорогу на Чертов Лог или – у кого тут можно купить молоко? Она бы сама его проводила. По пути они бы разговорились, а когда дошли бы до места, ее спутник, потупив взгляд, попросил бы ее о новой встрече…

Эмма три раза продефилировала возле турбазы – один раз подошла почти вплотную, но все было тщетно. Стройная, с гладкой смуглой кожей, волной густых волос и глубокими шоколадными глазами – Эмма считалась красивой девушкой и по этой причине ожидала проявления внимания к своей персоне, а тут – полное равнодушие! Расстроившись, она ушла домой и зареклась ходить к турбазе.

Вечером в их ворота постучали. Отец выпил и уже лег спать. Услышав лай собаки, он проворчал нечто неразборчивое и снова уснул. Эмма вышла на крыльцо и увидела у ворот незнакомого парня.

– Здравствуй, хозяюшка! Можно у вас воды набрать? – спросил он, показывая на пустые ведра.

Это был он, тот самый, ее принц из студенческого отряда. Эмма это сразу поняла, едва взглянув в его серые глаза под крылатыми бровями, увидев смущенную улыбку на веснушчатом лице.

– Проходите, – произнесла она дрогнувшим голосом.

– У нас на базе воду отключили, – объяснил он.

«Наверное, следует пригласить гостя в дом. Или нет? – лихорадочно путались в ее голове мысли. – А как же отец? Он пьян… а что обо мне соседи подумают?»

– Как тебя зовут, красавица?

– Эмма.

– А я Алексей. Могу я надеяться на встречу?

Они встретились еще раз и еще. За камнями на Чертовом Логе, где вокруг не было ни души, и Эмма таяла от счастья в его объятиях, растворялась в его поцелуях, улетала в прекрасный и неведомый ей ранее мир любви. Он ее любил безумно, дарил букеты из полевых цветов, осыпал комплиментами.

– Ты – моя единственная и неповторимая! Я буду любить тебя всегда.

– И мы всегда будем вместе?

– Всегда-всегда!

Его кристальные глаза излучали столько нежности, что не поверить им было невозможно. Алексей ее любил, любил по-настоящему. Она это чувствовала всеми клеточками своей души. И эта любовь была правдивее всего на свете.

Он уехал внезапно, как-то неожиданно быстро. Накануне отъезда Алексей как бы невзначай обронил, что практика закончилась и их группа возвращается в Ленинград.

– Но ты не грусти. Мы обязательно увидимся. Ты мне веришь?

– Да, – сказала она, расстроившись. – Только когда?

– Ну, я не знаю… У меня экзамены. Я приеду, как только смогу. Или ты приезжай.

– Я – к тебе?

– Конечно. Это ведь неважно, кто к кому приедет. Важна наша любовь.

– Важна любовь, – повторила Эмма. – Слышишь, Надя, самое важное – это любовь! Ей не страшны преграды, если она – настоящая.