Рубцов возвращается

Получив от Екатерины Михайловны телеграмму, что она по экстренным делам задержалась в Ницце, Казимир Яковлевич понял, что это только предлог и что барыне хочется провести денек другой со своими парижскими знакомыми в «последнем уголке Парижа».

Он тотчас же сообразил, что нигде лучше, как там, он может, «как бы нечаянно», встретиться с Екатериной Михайловной и её очаровательной племянницей и, совершенно нормально, предложить сопутствовать им до Италии.

Известие о повреждении пути и крушении поезда было получено уже в Вентимилии, и потому Клюверс, страшно перепуганный, помчался далее и должен был волей-неволей остановиться в Монте-Карло, так как поезд, вследствие повреждений пути, не шел до Ниццы.

Наскоро перебравшись в отель, он тотчас же стал собирать справки о крушении. Он еще не знал наверно, выдали на погибшем поезде Екатерина Михайловна и её племянница, или они еще не выезжали из Ниццы.

В «Отель де Париж» ему сказали, что в управлении казино есть все сведения о раненых и убитых. Экипажей около отеля не было, и он должен был по полутемной аллее брести до освещенного электричеством казино, видневшегося вдали. Он скорее бежал, чем шел, мучимый неизвестностью и роковым предчувствием. Почти на повороте аллеи, он вдруг наткнулся на что-то мягкое. При слабом мерцании света, пронизывавшего ветви, он рассмотрел у ног своих труп человека. Зная, что в Монте-Карло самоубийства очень часты, Клюверс, хотя и перепуганный этой находкой, ничуть не потерялся и, не останавливаясь, еще быстрее пошел далее. Через полсотню шагов, почти у фонаря, ему встретилась целая компания, состоящая из Осинского и его приятелей, направлявшихся к отелю: они все были слегка под куражом и готовы на всякий скандал.

– Смотри, братцы, это полицейский! Хочешь я его по харе?! – пьяным голосом воскликнул Осинский, направляясь в сторону Клюверса.

– Оставь, полно, не скандаль!! – удерживали его товарищи.

– Нет, постой, постой, дай ему хотя в морду посмотреть! – протестовал Осинский, и словно лист перед травой, внезапно вырос перед Клюверсом.

– Ба… ба… ба… компатриот! – воскликнул он вдруг, вычурно снимая шляпу и изысканно раскланиваясь.

– Мille pardons [Тысяча извинения (фр.)], не узнал! Не узнал!.. Мille pardons! известнейший миллионер и меценат!.. Господин Клюверс! Мille pardons, и, раскланявшись еще раз, колосс направился к своей компании.

Проклиная неудачную встречу с этим шантажистом высшей пробы, известным ему еще из Петербурга, Клюверс спешил в казино, чтобы заявить начальнику полиции о найденном трупе. Он понимал неловкость своего положения и не хотел, чтобы про него могли сказать, что он бежал от места совершения преступления. Компания Осинского должна была неминуемо наткнуться на труп, и тогда скандал мог разгореться великий.

Но не успел он еще отыскать старшего комиссара, как вдруг из аллеи раздались пронзительные, отчаянные крики и, на площадку перед казино, прибежал Осинский, махая палкой, и крича во все горло:

– Убийство… Убийство… стража, жандармы сюда!!

Вся масса публики, основавшая у крыльца, бросилась на этот отчаянный призыв.

– Где?! Что случилось?! Что такое? – слышалось со всех сторон.

– Сюда! Сюда, господа!.. Здесь лежит жертва этого мерзкого притона! – вопил между тем Осинский!.. – Здесь, в аллее лежит тело человека… оно еще теплое! Сюда! Сюда!..

Толпа хлынула за ним. Полицейские агенты, комиссар и прочие лица администрации игорного дома спешили туда же, чтобы, по возможности, поскорее убрать труп и заглушить скандал в самом зародыше. Как известно, каждое самоубийство в этом игорном вертепе тщательно скрывается, закупленные местные журналисты не говорят ни слова и десятки жертв гибнут совсем бесследно.

Рубцов один знал, что значат эти крики. Он не спешил идти за толпой, но внимательно следил за Клюверсом.

Очевидно теперь, когда труп был уже найден, миллионер переменил тактику и не решился более идти к комиссару, что было бы бесполезно. Не долго думая он тотчас же вскочив на первого попавшегося парного извозчика, приказал везти себя прямо в Ниццу горной дорогой. Этот способ передвижения, не смотря на железную дорогу, еще очень часто практикуется счастливыми игроками, не желающими дожидаться следующего поезда. Путь до Ниццы всего двадцать два километра, и за хороший «на чай» кроме таксы, любой извозчик доставит вас из Монте-Карло в Ниццу часа за полтора.

Между тем, скандал в аллее все увеличивался. Набежали агенты, принесли фонари и при их совете констатировали, что это вовсе не самоубийство, а явное убийство посредством мертвой петли.

Ликованию администрации «казино» не было предела: хотя одного покойника можно было не зачислять в «жертвы рулетки».

Тотчас явились доктора, следователь, и труп понесли в полицейский пост для вскрытия.

– Убийство! Убийство! Преступление! – слышалось в многочисленной толпе, и следователь, наскоро вызванный из Монако, начал отбирать допросы.