Рудольф Нуреев

Надо сказать, что Рудольф Нуреев в этом случае полностью ушел от традиционной постановки Иванова – Петипа, где сюжет сосредоточен на образе девы-лебедя, и создал довольно необычную «фрейдистскую» редакцию старинного балета, в которой главным персонажем стал принц. Его Зигфрид – это молодой человек, слабый, неуверенный в себе, погруженный в мечтания. Он далек от реальности и проводит время в чтении романтических книг и в фантазиях. Именно такой фантазией и является придуманное им самим Лебединое озеро. Мать и воспитатель, само собой, требуют, чтобы Зигфрид вернулся к действительности: ему нужно принять власть, нужно жениться… Такая перспектива его пугает, и Зигфрид придумывает себе идеальную возлюбленную – Белую лебедь, которую он противопоставляет реальной женщине – Черной лебеди. Ну а злой волшебник Ротбарт является извращенным образом его воспитателя. Конец балета трагичен – мечта эфемерна, она развеивается – и разум принца не выдерживает.

В середине восьмидесятых годов в Парижской опере Нуреев продолжал ставить именно эту редакцию балета, преодолевая немалое сопротивление труппы. Ведь ранее на сцене Парижской оперы два с половиной десятилетия с большим успехом шла версия со счастливым финалом, в которой Зигфрид был представлен как романтический рыцарь, спасающий Одетту из-под власти Ротбарта. Артисты поначалу отказывались принять возвращение к трагическому концу. Нурееву долго пришлось их уговаривать и убеждать. Будучи сам строптивого нрава, он понял их упрямство и нашел способы его переломить. Спектакль все же увидел свет и так и остался в репертуаре театра. За годы его существования сам Рудольф Нуреев несколько раз выходил на сцену в образе Ротбарта.

Первым самостоятельным балетом, а не редакцией старой версии стал для него балет «Танкреди», поставленный в 1966 году для Венской оперы на музыку современного немецкого композитора Ханца Вернера Хенце, пережившего войну и плен.

Этот балет – хореографический монолог. То есть на протяжении двух часов Нуреев не покидал сцену, что, конечно, было делом трудоемким и изматывающим. Он попытался вникнуть в тайны человеческой психологии – и справился с задачей.

Сюжет балета был для Нуреева очень личным: Танкреди рождается, но общество его отвергает. Молодой человек в одиночестве делает первые шаги и оказывается перед выбором: на его пути две женщины, две любви – реальная и плотская. Вынужденный выбирать между ними, он погружается в ряд видений, но, не выдержав сомнений, умирает и возвращается в материнское лоно.

По мнению критиков, балет этот был красив и интересен, но уж слишком запутан. Критики даже называли его героя шизофреником и сомневались в стабильности психики самого Нуреева. К тому же они сочли балет чрезмерно сложным хореографически, нелогичным, неестественным.

Чрезмерная вычурность отличала и балет «Дон Кихот», поставленный Нуреевым в 1981 году. Он изобиловал сложными танцами. Настолько сложными, что газеты язвили «что станет с балетом без Нуреева? Кто сможет танцевать такое». Но все эти опасения оказались беспочвенными: балет этот ставят теперь во многих театрах.

За «Танкреди» последовал балет «Ромео и Джульетта». Он родился в споре с шотландским хореографом Кеннетом Макмилланом, ставившим этот балет в Лондоне. «Ромео и Джульетта» на музыку Сергея Прокофьева с Марго Фонтейн и Рудольфом Нуреевым в главных ролях считается одной из самых удачных его постановок.

А Макмиллан был великолепным хореографом! Он целых семь лет возглавлял Королевский балет Великобритании, но даже после ухода с должности остался главным хореографом театра. Скончался Кеннет Макмиллан во время премьеры восстановленного им спектакля «Майерлинг».

Однако Нуреев был не удовлетворен результатами работы Макмиллана! Он поставил свою версию – бурную и пылкую. Он обогатил роль Ромео, ввел несколько массовых сцен с народом – со злобной или веселой толпой, поставил эффектные дуэли между Монтекки и Капулетти. Некоторые сцены в постановке Нуреева шокировали зрителей. Так, к примеру, в сцене гибели Меркуцио Ромео и Бенволио смеются над ним, а затем импровизируют церемонию его похорон. «Меркуцио много раз прикидывался убитым. Поэтому ему уже не верят, как в той известной сказке про волков»[79], – объяснял этот ход сам Нуреев.

Для него «Ромео и Джульетта» – это история юноши, который становится мужчиной. Как подростка его влечет женский пол, ему встречаются разные женщины: одни красивые, другие – страстные, третьи – холодные… Ромео мечтает о любви, и лишь Джульетта дарит ему настоящее чувство. Она влюблена, исполнена страсти, и духовно она более зрелая, чем юнец-Ромео. «Я убежден, в Вероне Ренессанса и елизаветинском Лондоне общество было разделено между старыми суевериями и голодом Нового мира, отношения между полами и насилие существовали вместе, и это, как ни странно, связывает их с нашим временем…» – считал Рудольф Нуреев.