Руфь

Она ушла, прежде нежели онъ успѣлъ настолько собрать свои разсѣянныя мысли, чтобы вспомнить, что онъ не имѣетъ даже понятія объ имени тѣхъ, кому сбирается писать. Досуги кабинета расположили его къ долгимъ размышленіямъ передъ всякимъ дѣломъ настолько же, насколько положеніе мистриссъ Морганъ, какъ хозяйки гостиницы, приучило ее быстро, не задумываясь принимать свои рѣшенія.

Однако совѣтъ ея, хотя хорошій во многихъ отношеніяхъ, въ другихъ былъ не совсѣмъ примѣнимъ. Конечно необходимо было дать знать о положеніи Руфи тѣмъ, кто считался ея друзьями; но развѣ люди, которымъ онъ готовился писать, были ей друзья? Онъ зналъ, что тутъ есть богатая мать и красивый, модный сынъ; онъ имѣлъ также настолько понятія объ обстоятельствахъ, чтобы мочь объяснить себѣ отчасти ихъ поступокъ съ Руфью; безпристрастный умъ его понималъ, что для матери было крайне тяжолымъ положеніемъ оставаться подъ одною кровлею съ женщиною, которая жила съ ея сыномъ въ такихъ отношеніяхъ какъ Руфь. Какъ же было ему теперь обратиться къ ней? Писать къ сыну было еще неумѣстнѣе: это значило бы какъ-будто требовать, чтобы онъ возвратился. Но или мать или сынъ были единственнымъ путемъ къ роднымъ Руфи, которые разумѣется должны были быть извѣщены о ея положеніи.

Наконецъ онъ написалъ:

«Миледи,

„Я нахожусь вынужденнымъ написать вамъ, чтобы извѣстить васъ о положеніи молодой женщины (долгія соображенія), которая прибыла сюда съ вашимъ сыномъ и оставлена здѣсь одна вашимъ вчерашнимъ отъѣздомъ. Она лежитъ теперь въ моей квартирѣ и по всѣмъ признакамъ въ весьма опасномъ положеніи. Смѣю выразить мое мнѣніе, что съ вашей стороны было бы весьма добрымъ дѣломъ позволить вашей дѣвушкѣ вернуться сюда и ходить за этою молодою особою, пока здоровье ея не возстановится настолько, чтобы ее можно было возвратить ея роднымъ, если сами они не явятся сюда за нею.

Остаюсь, миледи,

вашъ покорнѣйшій слуга

Т. Бенсонъ“

Записка была весьма неудовлетворительна по всѣмъ его соображеніямъ, но лучше онъ ничего не могъ придумать. Онъ спросилъ у продававшей служанки имя той леди, къ которой адресовалъ письмо и положилъ его на указанную полку. Потомъ онъ вернулся домой дожидаться прихода доктора и возвращенія почтальона. Съ Руфью не произошло никакой перемѣны: она продолжала лежать безъ сознанія, не шевелясь и чуть дыша. По временамъ мистриссъ Гогсъ смачивала ей ротъ какою-то влагою и за этимъ слѣдовало легкое, механическое движеніе губъ, — это былъ единственный признакъ жизни. Пришедшій докторъ покачалъ головою: «совершенное разслабленіе, вслѣдствіе сильнаго нервнаго потрясенія!» Онъ предписалъ заботливый уходъ, ненарушимое спокойствіе и какія-то таинственныя лекарства, но въ тоже время объявилъ, что исходъ весьма и весьма сомнителенъ.

По уходѣ доктора мистеръ Бенсонъ взялъ было свою валлійскую граматику и снова попробовалъ одолѣть сбивчивые законы словоизмѣненія, но это было тщетно; мысли его были поглощены борьбою со смертью молодого созданія, еще такъ недавно веселаго и прыгающаго.

Горничная и багажъ приѣхали поздно вечеромъ и письмо было отдано по назначенію. Оно было чрезвычайно непріятно для мистриссъ Беллингемъ. Хуже всего вотъ такія связи, гдѣ нельзя предвидѣть послѣдствій: имъ конца нѣтъ. Тутъ являются всевозможныя претензіи и всякій считаетъ себя вправѣ соваться въ эти дѣла. Послать ея горничную? Но согласится ли еще Симпсонъ? Все это мистриссъ Беллингемъ говорила себѣ, читая письмо; потомъ, быстро повернувшись, она спросила свою любимую прислужницу, которая очень внимательно прислушивалась до тѣхъ поръ къ вырывавшимся у ея госпожи замѣчаніямъ:

— Симпсонъ, согласилась ли бы ты ходить за этою женщиною, какъ предлагаетъ этотъ, ну, кто онъ тамъ? (она взглянула на подпись) мистеръ Бенсонъ?

— Я? ну ужь нѣтъ, сударыня! отвѣтила горничная, драпируясь въ добродѣтель. — Надѣюсь, что вы этого и не потребуете отъ меня; послѣ того у меня не хватило бы духа и прикоснуться къ порядочной леди.

— Хорошо, хорошо, не бойся; я не могу обойтись безъ тебя. Кстати, исправь пожалуста шнурки у моего платья; здѣшняя служанка перепутала ихъ въ узлы и всѣ перервала вчера вечеромъ. Однако это очень непріятное дѣло! прибавила она, снова впадая въ раздумье по поводу Руфи.

— Съ вашего позволенія, сударыня, мнѣ кажется я могу вамъ сказать кое-что, измѣняющее видъ этого дѣла. Если не ошибаюсь, вы изволили вложить банковый билетъ въ то письмо, что вы послали вчера этой миссъ?