Руфь

Мы знакомы теперь съ содержаніемъ записки, которая была вручена мистеру Бенсону уже вечеромъ, когда свѣжая тѣнь набрасывала покровъ свой на раскаленное небо. Прочитавъ ее, онъ снова взялся за перо и поспѣшно набросалъ нѣсколько строкъ, до ухода почты. По селенію уже раздавался звукъ почтальонова рога, предупреждавшаго чтобы письма были готовы, и счастье, что мистеръ Бенсонъ успѣлъ разсудить въ это долгое утро на что ему слѣдовало рѣшиться, въ случаѣ полученія отвѣта вродѣ того какой ему прислала мистриссъ Беллингемъ. Въ настоящей запискѣ его говорилось вотъ что:

«Милая Фэсъ,

„Прошу тебя немедленно приѣхать сюда: я имѣю крайнюю надобность въ тебѣ и въ твоемъ совѣтѣ. Обо мнѣ не безпокойся, я здоровъ. Объясняться не имѣю времени, но убѣжденъ, что ты не откажешь мнѣ. Позволь надѣяться, что увижу тебя здѣсь никакъ не позже суботы. Ты знаешь какимъ способомъ я сюда приѣхалъ; это лучшій, какъ по дешевизнѣ, такъ и по быстротѣ. Милая Фэсъ, но обмани моей надежды.

Любящій тебя братъ

Сорстанъ Бенсонъ.

P. S. Боюсь, достанетъ ли тебѣ тѣхъ денегъ, что я оставилъ. Но не останавливайся за этимъ. Отнеси къ Джонсону моего Фачіолати, онъ дастъ тебѣ за него взаймы; книга лежитъ въ третьемъ ряду, на нижней полкѣ. Главное, — приѣзжай.“

Отправивъ это письмо, онъ сдѣлалъ съ своей стороны все что могъ и послѣдовавшіе затѣмъ два дня прошли какъ въ однообразной дремотѣ, наполненной ожиданіями, размышленіями и заботами около больной, прошли неоживляемые никакимъ новымъ событіемъ, до того однообразно что даже переходъ изо дня въ ночь не составлялъ перемѣны, тѣмъ болѣе, что въ ту нору стояли свѣтлыя, мѣсячныя ночи. Въ суботу утромъ явился отвѣтъ:

«Любезный Сорстанъ,

Только-что получила твое необъяснимое приказаніе, какъ уже повинуюсь ему, чѣмъ подтверждаю мои права на имя Фэсъ [3]. Я явлюсь къ тебѣ почти въ одно время съ этимъ письмомъ. Не могу не чувствовать нѣкотораго безпокойства и въ тоже время большого любопытства. Денегъ у меня довольно и это большое счастіе, потомучто Селли, какъ драконъ, сторожитъ твою комнату и скорѣе пустила бы меня идти всю дорогу пѣшкомъ, нежели дотронуться до малѣйшей изъ твоихъ вещей. Любящая тебя сестра,

Фэсъ Бенсонъ.»

Очень обрадовался мистеръ Бенсонъ, узнавъ, что сестра его вскорѣ будетъ съ нимъ. Онъ съ дѣтства привыкъ полагаться на ея здравый смыслъ и быструю сообразительность. Онъ рѣшился отдать Руфь на ея попеченіе, такъ какъ ему было совѣстно употреблять во зло доброту мистриссъ Гогсъ, хлопотавшей день и ночь около больной, жертвуя своимъ временемъ. Онъ попросилъ ее посидѣть въ послѣдній разъ около нея, потомучто самъ поѣхалъ встрѣчать сестру.