Читаем Руги и русы полностью

Аварское господство в этих краях быстро сходит на нет. Появление государства Само, а затем Болгарского каганата на Балканах отвлекает внимание аваров от территории Польши. Белые хорваты и лехиты предоставлены сами себе, между ними вспыхивают усобицы. Результатом становится то, что по меньшей мере два племени лехитов – радимичи и вятичи – бегут от этих безобразий далеко на восток. Первое находит новую родину на Среднем Днепре, второе – в рязанских и брянских лесах. Возможно, с ними переселяются также дреговичи и часть кривичей. Дата переселения остается спорной, оно могло произойти и вне связи с аварским нашествием. Например, после свержения легендарного князя Помпилиуша Хотышко, о чем поговорим ниже.

Хорваты остаются самым многолюдным вождеством в Карпатах, они переживают взлеты и падения, но восстановить союз «склавинов» и тем более антов им не удается. Наступает эпоха Великой Моравии, и мораване подчиняют хорватов.

Приходит время вторжения венгров и нового хаоса, после чего чехи и черные хорваты воссоздают Великую Хорватию на новой основе – уже не как федерацию племен, а как наследственную державу во главе с единым князем.

Тогда же в районе Гнезно возникает новая польская династия Лешеков, представителям которой удалось расширить вождество лехитов и присоединить к нему соседние племена. Династия включала четырех князей: Лешека II, Лешека III, Помпилиуша I и Попеля (Помпилиуша II Хотышко). Прозвище Хотышко переводили как «метелка», ибо на голове князя вместо шевелюры торчал пучок волос. Но может быть, речь идет о характерном чубе ругов, который отличал их от славян? Впрочем, сведения первых поляках настолько легендарны, что столь далеко идущие выводы, как присутствие ругов в Гнезно, по одному только чубу Хотышки делать нельзя.

О Попеле говорят Галл Аноним и Винцентий Кадлубек, о Помпилиуше – автор «Великой хроники». У Галла читаем, что Хотышко – это вообще отдельный персонаж. Так что вопрос запутан даже здесь. Более логична версия «Великой хроники», согласно которой вторая династия Лешеков не прижилась на польской почве. Династический принцип передачи власти еще не стал господствующим среди местных славян, которые жили в условиях демократии. Но кончилось это как раз победой монархии.

«Великая хроника» сообщает, что Помпилиуш Хотышко был дурным правителем: «В самом деле, он больше стремился водить с девушками хороводы, нежели вести войны, вследствие безудержного стремления к постыдной роскоши и из-за лености стал нерадивым» (Глава 6. О Помпилиуше Втором).

«По совету бесстыдной жены» Помпилиуш расправился со своими дядьями, то есть со старейшинами лехитов. Это указание на раскол общины и на выступление бояр против власти князя. В вождестве начались распри, Хотышко потерял значительную часть территориальных приобретений, сделанных предками.

Всё кончилось политическим переворотом, в результате которого община свергла непопулярного князя, отдав власть одному из крестьян – Земовиту, сыну Пяста. По имени последнего, который, похоже, никогда не правил, а был просто одним из видных членов общины, династия лехитов получила название Пясты. Племя лехитов обитало вокруг города Гнезно («гнездо»). По-видимому, перед нами тот же процесс, что и у чехов: из осколков старых родов возникает новое племя, которое завоевывает соседей.

Легенда гласит, что Хотышко был съеден мышами после того, как бежал «в какую-то высоченную башню» (выражение «Великой хроники»). Видимо, он был осажден врагами и умер во время осады.

Есть странное ощущение, что именно эти события привели к переселению радимичей и вятичей на восток, после чего союз лехитов сжался до окрестностей Гнезно. Хронология настолько запутанна, а легенды столь туманны, что мешают сделать окончательный вывод.

Ясно одно: ослабевшее вождество лехитов возглавила новая династия – Пясты. По легенде, княжеская власть переходила от отца к сыну: мифическому Земовиту наследовал легендарный Лешек IV, тому – Земомысл, а затем появился стопроцентно исторический персонаж польской истории – Мешко I (960? – 992). Семь лет жизни после рождения Мешко был слеп, затем прозрел, в чем община увидела свидетельство его необычности и признала князем.

За пять лет до начала правления Мешко маленькое княжество чехов начало завоевания и в короткий период создало державу, простиравшуюся от Галиции до Дуная. Чешский князь Болеслав Укрутный предпочел вступить с лехитами в союз и выдал за Мешко свою дочь Дубровку – ревностную христианку. Предание гласит, что она вышла замуж с одним условием: пусть Мешко примет веру в Христа. Князь лехитов согласился и принял новое учение по латинскому обряду. После этого было создано Познанское епископство, подчиненное в церковном отношении немецкому архиепископу Магдебурга. Оттон I считал своего славянского единоверца вассалом, как и князя чехов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Неведомая Русь

Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи
Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи

История наших предков до IX века от Рождества Христова долго оставалась загадкой, «белым пятном», объектом домыслов и подчас фантастических теорий. Известный писатель Андрей Воронцов, основываясь на новейших открытиях в археологии, антропологии, генетике и лингвистике, пытается ее реконструировать. В книге речь идет о найденном в 1977 г. в австрийском городке Графенштайн камне с фрагментами надписи II в. н. э., которая принадлежала норикам. Норики же, по свидетельству Нестора-летописца в «Повести временных лет», были прямыми предками восточных славян, причем, как выясняется, весьма древними. Согласно историкам Древнего Рима, норики существовали как минимум за тысячу лет до того, как славяне, по версии господствующей в Европе «немецкой исторической школы», появились на континенте. А атестинская (палеовенетская) культура, к которой принадлежали норики, древнее Норика еще на 500 лет. Книга А. Воронцова доказывает прямую преемственность между древнерусской и палеовенетской культурами.

Андрей Венедиктович Воронцов

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Загадки римской генеалогии Рюриковичей
Загадки римской генеалогии Рюриковичей

Книга «Загадки римской генеалогии Рюриковичей» посвящена знаменитой легенде о происхождении Рюрика от мифического Пруса, родственника древнеримского императора Августа. Несмотря на явную искусственность самой генеалогии, в основе ее лежат отголоски преданий о былом нахождении русов на севере современной Польши и границе с Пруссией, что подтверждается целым рядом независимых источников. Данная легенда дает ключ, с помощью которого мы можем не только узнать о взаимоотношении русов с готами, ругами и вандалами во время Велмого переселения народов, но и определить, где находилась изначальная прародина наших предков и как именно возникло само название нашего народа. Книга предназначена как историкам, так и широкому кругу читателей, интересующихся вопросом происхождения своего народа.

Михаил Леонидович Серяков

История / Образование и наука
Повести исконных лет. Русь до Рюрика
Повести исконных лет. Русь до Рюрика

Известный исследователь, историк Александр Пересвет в своей новой книге, в форме летописного повествования, прослеживает историю от появления первых русов в Восточной Европе до нападения князя Святослава на Хаэарию и Византию. Рассказ ведётся от имени личного духовника великой княгини Ольги, болгарского клирика, который описывает, как рождалась и развивалась Русь изначальная. Он прослеживает её историю: строительство первыми русами города Ладоги, появление нескольких русских «протогосударств», борьбу между ними — и, наконец, укрепление и возвеличение среди них Руси Киевской.Взору читателя открывается захватывающая панорама ранее не известной, но исторически и научно достоверной предыстории Российского государства. В книге предстают известные и малоизвестные исторические персонажи, войны и походы, подвиги и провалы, политические акты и религиозные деяния далекого прошлого.

Александр Анатольевич Пересвет , Александр Пересвет

История / Образование и наука

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука