Руги и русы

В.Н. Татищев, говоря о ладожских словенах, использует данные пресловутой Иоакимовской летописи, якобы утраченной, но частично им же скопированной. История сомнительная, тем более что Татищев сам путался в своих ссылках на Иоакимовскую летопись. Из нее следует, что некий Словен основал «Великий град» в Приильменье. Его потомком был князь Вандал. Затем прошло десять поколений, и примерно в VIII веке мы обнаруживаем трех отпрысков Вандала – Владимира, Избора и Столпосвята. Первый из них, видимо, княжит в Ладоге, второй основал Изборск, третий – Столпосвятск (Осташков). Единственное, что интересно в этой легенде, – имя Вандал, которое отсылает нас к южнобалтийским связям словен. Очередная ли это «шутка» Татищева или запись утраченного предания, но зерно истины здесь есть.

Потомок Владимира, правившего в Ладоге, – князь Буривой. Это столь же недостоверный персонаж, как и предыдущие. Нельзя исключить, что Татищев придумал все эти имена. По его версии, Буривой сражался с варягами – заморским племенем, проиграл войну и бежал в Бьярмию (Пермь), где погиб. «Буривой, имея тяжкую войну с варягами, неоднократно побеждал их и стал обладать всею Бярмиею до Кумени. Наконец при оной реке побежден был, всех своих воинов погубил, едва сам спасся, пошел во град Бярмы, что на острове стоял, крепко устроенный, где князи подвластные пребывали, и, там пребывая, умер. Варяги же, тотчас пришедшие, град Великий и прочие захватили и дань тяжелую возложили на славян, русь и чудь» (Татищев В.Н. История Российская. Т. 1. С. 54). Из этого рассказа следует, что варяги обложили славян данью. Данный факт соответствует сведениям Повести временных лет.

Затем, согласно версии Татищева, племя словен восстало и пригласило на княжение сына Буривоя – Гостомысла. «Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде. И когда Гостомысл принял власть, тотчас варягов что были каких избили, каких изгнали, и дань варягам отказался платить, и, пойдя на них, победили, и град во имя старшего сына своего Выбора при море построил, заключил с варягами мир, и стала тишина по всей земле. Сей Гостомысл был муж великой храбрости, такой же мудрости, все соседи его боялись, а его люди любили, разбирательства дел ради и правосудия. Сего ради все близкие народы чтили его и дары и дани давали, покупая мир от него. Многие же князи от далеких стран приходили морем и землею послушать мудрости, и видеть суд его, и просить совета и учения его, так как тем прославился всюду» (Татищев В.Н. История Российская. Т. 1. С. 54).

Вспомним, что имя Гостомысла мы уже встречали у полабских славян. Знал ли В.Н. Татищев западные хроники? Взял ли он данные из генеалогии мекленбургских герцогов или из Фульдских анналов? Но в последних имя князя искажено до неузнаваемости. Или Василий Никитич действительно обладал письменными источниками, утраченными сегодня? Поверить мешает одно: Татищев обильно разбросал в своем труде баснословные факты, которые не выдержали проверки научным анализом. Попросту говоря, он подтасовывал сведения. Значит, мы не имеем права счесть легенды о Буривое и Гостомысле подлинными. Но держать их в поле зрения, конечно, стоит.

Далее в книге Татищева начинается сплошное баснословие. Гостомысл выдает свою дочь Умилу за ободритского князя Готлиба (Годолюба), и она производит на свет знаменитого Рюрика. Круг замкнулся.

Что мы имеем в сухом остатке? Смутные воспоминания о тесной связи словен и «полабов». Наличие таких связей подтверждают археологические находки. Но не более. Татищеву не следует безоговорочно верить, ибо его выводы могут дискредитировать любое научное исследование.

А что говорят современные археологи о времени переселения словен в Ладогу? Говорят, что оно случилось не позднее второй половины VIII века, хотя более осторожные ученые упоминают даже о IX столетии как времени переселения словен. Но повторимся: скорее всего, перед нами несколько волн колонизации. Еще раз перечислим причины и следствия.

Климат в Восточной Европе становится всё более мягким, и для славян появляется возможность переселиться на новые земли. Наши предки любили жить просторно, поэтому то, что казалось немцам пустыней (Полабье), для славян являлось густонаселенными районами, которые покидали неудачники, проигравшие в результате межплеменных войн (таких, например, как войны вильцев и ободритов в начале IX века). Кроме того, миграцию могли вызвать набеги датчан, то есть кто-то из славян искал более спокойные места для поселения, чем город Рарог. В конце концов, к переселению могли побудить и походы Карла Великого, как о том писал А.А. Шахматов. Но это – лишь одна капля в волне миграции.