Руина

— Быть может, отчасти и то, но главное, что мы все разорены, обнищены беспрерывными бунтами хлопов, и когда им настанет конец — я отчаиваюсь даже придумать.

— И эти бунты, и эта междоусобная брань тоже происходят от оскудения истинной христианской любви…

— Это непреложная правда! — подхватил Фридрикевич. — А потому удостойте меня, святая и преподобная мать, стать для вашего пречестного кляштора сборщиком доброхотных даяний: я и сам, благодаря Бога, обладаю большими добрами, да еще состою в близких связях с магнатством и с королевским двором.

— Десница Божья направила тебя, сын мой, в нашу обитель, и сам Бог вдохнул тебе такую благую мысль, — произнесла умиленно игуменья, тронутая предложением гостя, — да хранит же Он тебя на пути твоем и да обережет от напастей и бед.

Фридрикевич подошел набожно под благословение настоятельницы и поцеловал ее руку.

— Теперь еще маленькая просьба, — произнес он кротко, — если позволит ее преподобная мосць!

— Говори, говори, сын мой!

— Нас очень интересует, и не только нас, но и всех патриотов, пусть не удивляется преподобная мать, я потом объясню… Нам необходимо убедиться наверное, та ли это Галина, которую мы ищем, или, может быть, совершенно другая, а потому желательно было бы лишь увидать ее.

— Что ж, это желание не богопротивное, и я его могу удовлетворить… Только не подобает ни черницам, ни белицам взирать на мирских людей, да еще юных рыцарей.

— Да нам и самим нужно бы было быть незамеченными, — отозвался наконец и молчавший Тамара.

— Это можно устроить, — заключила игуменья и, подошедши к изображению, в рост человека, папы Григория, помещенному против входных дверей, в ажурной золотой раме, подавила скрытую пружину; рама отошла с одной стороны от стены и отворилась, как дверь, а за нею открылось небольшое помещение, в которое и попросила игуменья войти своих посетителей. Когда за ними снова захлопнулась дверь, то последние сразу заметили, что чрез щель резьбы вся приемная игуменьи была отлично видна. Затем игуменья приказала кликнуть белицу Галину…

XXXVI

Мать игуменья стала ласково расспрашивать Галину о ее работах, о ее душевном настроении и об успехах, какие она оказывала у отца Якоба. Галина отвечала односложно, робко и, несмотря на ласковый тон игуменьи, чрезвычайно встревоженно: она страшилась, что святая мать заставит ее сейчас конфирмоваться, но игуменья, при посторонних свидетелях, не затрагивала этого вопроса.

Фридрикевич как увидел Галину, так и прикипел к щели. На подталкивания Тамары он мычал только шепотом:

— Прелесть! Восторг! Упоение!

— Хорошо иметь ее коханкой? — допрашивал на ухо Тамара.

— Нет, это небесное создание, этот ангел во плоти не для коханки! Женой ее иметь, подругой жизни — вот счастье!

— Ого! Пан сразу так запалился!

— Не полсостояния, а полжизни отдал бы! Вот помоги, — не забуду…

— Рад, рад… Пан отлично начал со старой черницей, ее ублажить нужно… А там придумаем…

В это время Галина была отправлена, и игумения отворила им дверь.

— Ну, что, та самая, которую вы искали, друг мой? — спросила она.

— Та самая, та самая! — ответил взволнованный Фридрикевич. — И освобождение ее крайне необходимо.

Игуменья задумалась.

— Положим, — сказала она после некоторого молчания, — Галина еще белица и не посвящена пока в ангельский сан, даже не конфирмована… Она схизматка, а я еретиков не насилую никогда и жду добровольного обращения их к лону нашей католической церкви… Но, тем не менее, отпустить кающуюся на погибель — это большой грех… Для поквитованья его нужно много совершить добрых дел и благодеяний, а для этого нужно иметь много средств…

— Само собою разумеется, — развел руками Фридрикевич, — в этом противоречия не будет.

— Concordia est fors¹, — изрекла сентенцию мать игуменья и добавила с достоинством: — Но имей в виду, сын мой, если обитель и найдет уважительными те причины, по которым ты желаешь лишить кающуюся спасения и ввергнуть ее снова в мир зла и порока, то, во всяком случае, увольнение ее может состояться лишь с ее доброго согласия; над волей белицы никакого насилия мы не допустим. Это условие, sine qua — non!²

^__________

¹ Согласие — возможно (латин.).

² Без обсуждения! (Латин.)

— Подчиняюсь и ему, — вздохнул Фридрикевич.

— Завтра позволит нам святая мать прийти снова и поговорить об условиях? — спросил Тамара.

— Да, завтра: сегодня уж поздно… Ну, отпускаю вас с миром! — закончила она решительно аудиенцию.

По уходе гостей игуменья послала сейчас же за капелланом, чтобы посоветоваться с ним относительно выкупа Галины. Капеллан, услыхавши про возможность освобождения интересовавшей его белицы из власти монастыря, был возмущен до бешенства и на все доводы настоятельницы отвечал с возрастающим негодованием. Мать игуменья была поражена даже таким страстным упорством отца Якоба, не внимавшего ни материальным выгодам обедневшего до крайности монастыря, ни юридическому бесправию удерживать насильно шляхетских подданных, ни фактическому бессилию защищаться от могущего быть наезда.