Руины веры

Честное слово, мне хочется оживить отца Райана, а потом убить снова, но на этот раз убивать долго и мучительно. За эти четыре года жизнь ломала и выламывала меня множество раз, но единственное, что осталось незыблемым, светлые воспоминания о семье. А что видит Кесседи, когда оглядывается назад? Тело отца, раскачивающееся на крюке в комнате общежития?

Смаргиваю видение, провожу ладонью по лицу.

— Так, задумался, — вру. Жалось и сочувствие здесь никому не нужны.

— А то у тебя было такое лицо, будто ты хочешь кого-то убить.

— Мне часто хочется кого-то убить, — бормочу, — но делать это мне совсем не понравилось.

Райан только хмыкает и больше ничего не говорит.

Странный ты тип, Кесседи, и моя симпатия к тебе пугает до дрожи в коленях.

***

Итак, мы идем к границе Нижнего и Верхнего миров. Но ведь там стена, ее не перемахнет любой, кому взбредет в голову. Какие же у Коэна связи, что он рассчитывает ее пересечь?

Мы находим нежилой барак и останавливаемся на отдых, как и всегда в светлое время суток. Настроение отвратительное. Какая-то мысль вертится в голове, но никак не может оформиться. Я упускаю что-то важное, но такое очевидное, что хочется биться этой самой головой о стену.

Думай, Кэм, думай.

В бараке много комнат, но проклятые, как обычно, размещаются в одной вокруг костра, возле которого раскладывает свои кости главарь. Надоело.

Не знаю, что со мной. Помню, что главное не высовываться. Хотя, признаю, получается у меня неважно. Но обычно я привлекаю к себе внимание при обстоятельствах, от меня не зависящих. Сейчас же меня вдруг закусывает. Часовые выставлены, барак охраняется, никто не подойдет незамеченным. Материала для растопки полно. Так какого черта нам ютиться в одном помещении у костра, к которому запрещено близко подходить, потому что там греется Коэн?

Близнецы уходят нести вахту, а остальные раскладывают одеяла, чтобы улечься спать. Осматриваюсь, потом подхватываю свои вещи и направляюсь в соседнюю комнату.

Театр абсурда. Спектакль под названием “Преклонение перед его величеством Коэном”. В топку главаря с его самомнением.

Барак когда-то был жилым. Люди давно покинули это место, но осталось множество предметов мебели. Кровать, естественно, разломана, у стульев нет ножек, но зато их сидения и деревянные спинки отлично подойдут для костра.

Исследую помещение. Оттаскиваю все, что может загореться, подальше от выбранного места, а то, что как раз хочу поджечь, сваливаю в кучу и достаю зажигалку. Знаю, что мое отсутствие скоро заметят, но не могу бороться с искушением. Пусть одну единственную стоянку, но проведу в одиночестве, так, как хочу.

Дерево сухое, разгорается легко, и уже через минуту грею озябшие пальцы над огнем. Пускай, у меня нет котелка, обойдусь без кипятка и сухим пайком, зато несколько часов не буду видеть надменную рожу Коэна.

Раскладываю одеяло и устраиваюсь у костра. Мне тепло, и я в одиночестве. Рай для Нижнего мира. Мне нужно подумать, чему храп главаря не способствует.

Итак, пункт первый: я не умник, как называет меня Кесседи, потому что многого не понимаю. И это надо принять как данность.

Пункт второй, вытекающий из первого: я шестнадцатилетний подросток-беспризорник, а в СБ работают профессионалы с большим опытом, следовательно, я не умнее их.

Пункт третий: “верхним” наплевать на “нижних”, но судьба своих их беспокоит, значит, как бы там ни пел дифирамбы мне и моим мозгам Коннери, поставить только на меня он не мог.

Пункт четвертый: раньше мне казалось, что в банде Проклятых есть еще шпионы, но больше так не думаю. Под человека СБ подходит только Райан, а он появился в банде слишком давно, так что не вяжется.

Пункт пятый, выведенный из третьего и четвертого: если Коннери не мог поставить только на меня, а шпионов больше нет, у него припрятан туз в рукаве, на случай, если не справлюсь.

Пункт шестой: у полковника нет оснований на полном серьезе считать, что я выполню задание, я, скорее, вариант из разряда “чем черт не шутит”.

И что мы имеем из этих шести пунктов? А то, что Проклятые и я вместе с ними в западне. СБ умнее, у СБ есть ресурсы, полномочия, возможности. И они не допустят повторения терактов. Да, в идеале, Коннери хочет узнать имя заказчика, чтобы прекратить убийства жителей Верхнего мира раз и навсегда. А если отклониться от идеального плана? Разделаться с исполнителями ведь тоже неплохо, по крайней мере, организатор потратит время на то, чтобы найти других.

Вывод?

А вывод в том, что за передвижениями Проклятых следят через спутник. Если я не сообщу СБ имя заказчиков до того момента, как мы доберемся до границы миров, самым разумным будет разделаться с исполнителями. То есть, с нами. Да-да, глупо пытаться отвертеться. Может, Коэн мне не главарь, но теперь я член банды.