Руины веры

В отличие от остальных, меня мало заботит, как выбранные вещи будут на мне смотреться. Нахожу темно-синие джинсы, прикидываю размер, прикладываю к себе, пытаясь понять длину. Широкие — хорошо, большие — замечательно. Осталось найти, чем их подвязать, чтобы не сваливались, и отлично. Широкий кожаный ремень находится в груде вещей почти сразу. Он черный, без крупных ярких пряжек, поэтому и остался невостребованным членами банды. Удовлетворенно откладываю в сторону, после чего извлекаю из пакета свитер толстой вязки с высоким горлом. Большой и несуразный — то, что надо. Ботинок по размеру нет, приходится взять немного большие. Также нахожу себе куртку с глубоким капюшоном и перчатки. Свою кепку менять на новую шапку и не подумаю.

— Кэм, ты чего все темное набрал? — появляется возле меня Попс. — Смотри, сколько всего цветного, — и довольно гладит себя по красному свитеру в районе живота. — Всегда мечтал о чем-то подобном.

Сначала мне хочется ответить что-то злое. Например, о приземленности подобных мечтаний или бросить едкое: “Это всего лишь шмотки”. Но прикусываю язык в последний момент. Это несправедливо.

Забираю выбранные вещи, подхватываю тяжелые ботинки под мышку и осторожно выхожу из комнаты, прикрывая за собой дверь. Мне тяжело находиться в атмосфере всеобщей радости и возбуждения, потому что не могу их разделить.

Когда возвращаюсь, Райан сидит на своем матрасе. Поднимает голову, и у меня складывается впечатление, что он ждал моего возвращения.

Однако Кесседи ничего не говорит. Пожимаю плечом и ухожу в ванную, чтобы переодеться. Он по-прежнему молчит. Может, оно и к лучшему.

Переодевшись, рассматриваю себя в зеркале. Пожалуй, то, что нужно. На меня смотрит бесполый подросток. Тонковатые черты для мальчика, но и на девочку непохожий. Сойдет.

Убираю отросшие волосы за уши. Напяливаю кепку. Вот так.

Возвращаюсь и застаю Райана в той же позе. Смотрит пристально.

В какой-то момент мое сердце гулко ухает к ногам. Почему он так смотрит? Что-то подозревает?

— Может, объяснишь, что ты делал внизу?

Незаметно выдыхаю с облегчением. Дергаю плечом.

— Сглупил, — прохожу, сворачиваю принесенную куртку, кладу на пол возле матраса. Вешалок тут нет.

— Сглупил? — выгибает бровь Кесседи. — Ты же умник, на тебя не похоже.

— Я не могу сглупить? — цепляюсь, начинаю злиться.

— Все могут, — а вот Райан абсолютно спокоен. — Ты мне по-прежнему не доверяешь? — делает вывод. — Думал, когда я вернусь, не расскажу всего?

Меня хватает ненадолго, чтобы выдержать его прямой взгляд. Опускаю глаза.

— Дело не в этом, — признаюсь.

— Тогда в чем? — не сдается.

Чертов Кесседи. Все тебе нужно знать!

Пару секунд раздумываю, что бы соврать, а потом плюю на все и говорю правду:

— С того момента, как ты убил Коэна, ты взвалил на себя все. Я втянул тебя в это, а теперь, получается, полностью завишу от тебя.

— И что? — не понимает.

— А то, — срываюсь, — что я не хочу ни от кого зависеть! В той комнате решалась наша судьба, и мне было важно услышать это собственными ушами. То, что был неосторожен, и попался, моя ошибка. В остальном — не жалею.

Райан смотрит задумчиво, и вид у него такой, будто не может определиться, отругать меня или пожалеть. В итоге благоразумно решает перевести тему:

— Ты чего себе выбрал одежду на два размера больше?

— Мне так нравится, — огрызаюсь. — Ты еще и за мой внешний вид будешь отвечать?

— Да хоть ведро мусорное на голову надень, — усмехается, не зло, собирается сказать еще что-то, но тут раздается стук. Кто-то стучит чем-то тяжелым по перилам лестницы внизу.

— Кесс! — орет Гил. — Тащи свою задницу сюда!

Переглядываемся. Вся моя воинственность исчезает.

— Дождались, — комментирует Кесседи. Встает, натягивает ботинки.

— Можно с тобой? — спрашиваю. Если откажет, останусь, и на этот раз не побегу подслушивать.

Поднимает голову, смотрит внимательно, раздумывает.

— Пошли, — решает.

Мне хочется поблагодарить. Но сложное слово “спасибо” снова замирает на губах. Молча обуваюсь.

— Пошли, — повторяю эхом, и выхожу на Кесседи в коридор.

***

Гил один в том самом помещении под лестницей, где в прошлый раз разговаривал с Кесседи. Когда мы входим вдвоем, только отмечает мое присутствие взглядом и отворачивается. Моя персона ему неинтересна.

Рассматриваю помещение. Узкое окно, рядом стол, заваленный бумагами. Сбоку шкаф с непрозрачными дверцами, два стула. На стене карта Аквилона. Огромная и яркая, она выделяется инородным телом в этом маленьком полутемном помещении.

Гил перехватывает мой взгляд и довольно хмыкает себе под нос. Думает, что впервые вижу карту-чудо света. Скорее всего, полагает, что даже не понимаю, что это. Отвожу глаза. Пусть думает, что хочет.

— Короче, так, — заговаривает террорист, — решил не тратить зря время. Завтра начнем процесс. Вывезем вас поближе к столице, и вы будете предоставлены сами себе.

— Зачем? — сразу же спрашивает Кесседи.