Рука и сердце [сборник litres]

– С чего бы это? – гневно выпалил он, словно я был в этом повинен.

– Текла утверждает, что ваша сестра недопустимым образом говорила с нею в присутствии других слуг и некоторых местных жителей, а вы своим поведением вчера вечером дали ей понять, что более ее не уважаете. Она же со свойственной ей правдивостью уверяет, что Франц приблизился к ней всего за минуту до того, как ваша сестра вошла в комнату.

– С вашего позволения, сударь, – произнес герр Мюллер, направляясь к двери, – я немедленно все исправлю.

Однако это оказалось непростой задачей. Когда я в следующий раз увидел Теклу, глаза ее припухли от слез, она молчала и была едва ли не враждебна со мной. Лицо ее выражало твердую решимость. Впоследствии мне стало известно, что герр Мюллер в разговоре с нею неточно передал ей некоторые слова из нашей с ним беседы. Я решил не докучать и дать ей время преодолеть чувство необоснованного недовольства мною. Но миновал не один день, прежде чем она вновь заговорила со мной с привычной откровенностью. Задолго до этого герр Мюллер рассказал мне обо всем.

Расставшись со мной, он тут же направился к Текле и в свойственной всем влюбленным бездумной порывистой манере открыл ей свои мысли и намерения в присутствии сестры, которая, напомню, еще не получила объяснений поведения Теклы накануне, вызвавшего ее справедливое негодование. Герр Мюллер намеревался восстановить доброе имя Теклы в глазах сестры, выказав девушке знаки самого высокого уважения и любви. И вот хозяин дома появился в кухне, где фройляйн как раз была занята изготовлением заготовок на зиму, поглощавшим все ее внимание, и резким недовольным тоном отдавала Текле приказания, взял девушку за руку и, к ее несказанному удивлению – и к величайшему неудовольствию своей сестры, – предложил ей свои сердце, состояние и жизнь, попросив ее стать его женой. Из его рассказа я понял, что поначалу Текла совершенно растерялась и задрожала всем телом, потом высвободила свою руку и закрыла лицо фартуком. И тут вмешалась фройляйн со своим «чертовым», как он назвал ее тираду, заявлением. Текла открыла лицо и от начала до конца выслушала перепалку брата и сестры. Затем она подошла вплотную к пылавшей гневом фройляйн и со спокойным, но непреклонным выражением, глубоко поразившим претендента на ее сердце и погрузившим его в состояние полной безнадежности, объявила, что фройляйн не о чем беспокоиться, потому что именно сегодня она думала, не принять ли предложение другого человека, а ее сердце – не комната, которую можно сдать новому жильцу, как только ее освободил прежний. Однако она благодарна хозяину за его доброту. Он всегда хорошо к ней относился, с самого первого дня ее службы у него. И ей будет жаль оставить его и детей, а особенно маленького Макса, да и фройляйн тоже, потому что она добрый человек, только слишком уж строга к другим женщинам. Но все же она еще утром сообщила полиции о своем уходе, время сбора урожая скоро закончится, и первого ноября, в День Всех Святых, она рада будет избавить их от своего присутствия. Тут он подумал, что девушка вот-вот расплачется, потому что она резко выпрямилась, собралась с духом и повторила: да, очень рада, ведь, несмотря на их доброту, она была глубоко несчастна в Хеппенхайме и теперь ненадолго вернется домой повидать своего старого отца, и добрую мачеху, и крошку Иду, свою сводную сестричку, и опять оказаться в кругу семьи.

Я понял, что последние фразы более всего засели в уме герра Мюллера. По всей вероятности, Франц Вебер тоже намеревался вернуться домой, и моего хозяина мучило подозрение, что твердое намерение Теклы объясняется ее неостывшим чувством к этому опорочившему себя другу детства и прежнему возлюбленному.

В следующие дни я сделался наперсником для всех в доме, кроме Теклы. Она, бедняжка, имела глубоко несчастный вид, но лицо ее сохраняло дерзкое, непокорное выражение. Лоттхен открыто заявила, что не станет держаться за место, если Текла уйдет, потому что кто тогда защитит их всех от гнева фройляйн. А уж детки-то, бедные сиротки! Хозяин, видно, вовсе ничего не соображает, коль позволил сестре выгнать Теклу, – а что она такого сделала? Подумаешь, завела дружка, так это каждой девушке положено. Да что уж говорить, малыш Макс спит в их с Теклой комнате, и по ночам она по первому зову встает к нему, словно к родному сыну, а когда вам было совсем худо и Текла за вами ночи напролет ухаживала, мне пришлось присматривать за малышом, и, скажу я вам, после целого рабочего дня совсем несладко вставать по ночам к ребенку, когда у него зубки режутся, и мне порой не хватало терпения, зато Текла, как бы ни уставала, всегда к нему относилась по-доброму. И Лоттхен направилась к выходу, повторяя, что, если Текла уйдет, она тоже уйдет, потому что незачем оставаться.