Рука Хардейла (СИ)

  В отместку Гельви не сказала Ионе, что, стоило той отвернуться, один из послов тут же исчез в тусклой вспышке телепорта, видимо, решив, что собственная безопасность важнее оставленных в замке вещей и посольской миссии, да и дома его уже заждались. И хорошо - баба с возу, кобыле легче! С другой стороны, минус одна испуганно-ошарашенная физиономия при представлении архимагу... Увы, не тот это случай, когда можно оставить довольными обе стороны.

  Ворон

  Архимаг ордена Древнего Завета в ожидании посольской делегацию из конкурирующего магического ордена сидел на полу посреди главного замкового зала - огромного каменного мешка с окнами, занимавшего едва ли не треть от всего первого яруса Северного Стража - и задумчиво ковырял когтем стык меж плитами пола. Встал бы, да походил из угла в угол, что со стороны куда как величественнее и устрашающе выглядело, да неудобно - рога по потолку чиркают, отчего голове неприятно, по нервам как электрический ток шибает, и искры летят во все стороны. То ли Ворон с размерами перестарался, то ли потолки в храме Милеоса выше были. Впрочем, менять собственный облик сейчас рано. У него тут пара клыкасто-когтистых четырехруких монстров по замку бегает, послы вланегские опять-таки вот-вот нагрянут, ученица на Туманном острове в компании этого, дитя тьмы который, задумка насчет того, как по-тихому отравить жизнь конкурентам (да-да, тем самым, что в его орден этих, с позволения сказать, послов отправили), которую он уже начал претворять в жизнь, да еще и девчонка, которую надо к делу пристроить, да так, чтобы на всякие глупости вроде побега или устроения пакостей ему лично и ордену в целом ни времени, ни сил не оставалось, и еще много чего по мелочи...

  А еще терзала Ворона невеселая мысль о том, что зря он поторопился отправить ученицу из-под собственного присмотра в лапы к эльфам Туманного острова, намерения которых не ясны ему до конца. Может, стоило отправить ее куда-нибудь в другое место? Империя большая, глухих мест, до которых столичным магам сразу даже с поисковым артефактом не добраться, полно. В общем, сглупил ты, иор архимаг, причем крупно и абсолютно позорно для своего возраста и жизненного опыта! Остроухим доверился, смех сказать! После одной беседы... Мрак! В общем, к тому времени, как посольская делегация вошла в залу, Ворон уже твердо решил, что пора заканчивать ломать комедию с дипломатическими расшаркиваниями, а послов немедленно гнать отсюда, если, конечно, сами не сбегут при виде архимага. А если нет, то самых упертых он готов был лично сопроводить до гор, образующих естественную границу с империей, да еще и пинка напутственного дать ото всей демонической сути. Пора очистить замок от паразитов, ха-ха-ха! Ага, и четырехруких тоже...

  Оные паразиты в количестве пяти штук под предводительством высокой шатенки, снова подчеркнувшей аппетитные формы сильно декольтированным платьем, на этот раз ярко-алого цвета, вошли в залу. Сопровождавшая их Гельви тут же попыталась отлепиться от основной группы, но Иона держала крепко, а уж когда увидела архимага, то и вовсе вцепилась в девчонку мертвой хваткой, так что адептке Пятого пришлось стоять рядом с ней, морщиться от боли - ногти там длиннющие и наверняка очень крепкие - и время от времени пытаться высвободить костлявое плечо из хватки волшебницы. Та ее так до окончания аудиенции у архимага и не выпустила, и потом с собой уволокла бы, если б обстоятельства в лице Ворона не были против того.

  Итак, перед главой ордена стояли, не считая адептки, четверо послов из Вланега. А должно быть пятеро! Где еще один? Судя по магической ауре замка, по праву архимага отлично читаемой Вороном, телепортанулся в неизвестном направлении, но на очень дальнее расстояние. Самый умный оказался! А при виде демона таким же способом покинули замок еще двое столичных магов - продуманные, осторожные и ушлые оказались, тоже держали при себе карманные телепорты. Так что теперь посольская делегация состояла всего из двух членов - самой шатенки с глубоким декольте, Ионы, кажется, и ошалелого вида мужчины, который инстинктивно заслонил волшебницу собой и теперь таращился на архимага так, будто не мог поверить собственным глазам.

  А выражения лиц, а запах страха, в мгновение ока разлившийся в воздухе! Если б демонам было дано мурлыкать от удовольствия, как кошкам, Ворон точно мурлыкал бы. И, возможно, от того мурлыканья стены тряслись бы... Запах страха ощущался остро и сладко, как никогда ранее. И потихоньку росло желание добавить к нему запах боли и страдания, причем когтями, когтями... Ничего, закончим с послами - пойдем охотиться на четырехруких. И надо бы сразу, но Ворон решил сначала предупредить послов об опасности. Зачем? Человеколюбие взыграло. И, кажется, не к месту. Теперь злость и ярость требуют выхода, причем немедленного, и именно на послах, которые явно разозлили его гораздо сильней, чем пара монстров, затаившихся в замке. Но приходится сдерживаться. Увы.