Рука Оберона

— Ты дурак, раз добровольно носишь свои цепи! Но если вещи не зовут тебя обладать ими и если власть ничем не привлекает, то как насчет знаний?! Я до конца усвоил премудрости Дворкина. Но я пошел дальше и заплатил высокую цену за большее проникновение в деятельность Вселенной. Ты можешь иметь это, не глядя на ценник.

— Это будет цена, — заявил Бенедикт, — которую я не стану платить.

Бранд покачал головой и тряхнул волосами. Тут образ Лабиринта на мгновение заколебался, когда луну пересек клочок облака. Тир-на Ног-та чуть померк и опять стал прежним.

— Ты это серьезно? — проговорил Бранд.

Он явно не заметил, как все померкло.

— Тогда я не буду испытывать тебя дальше, мне придется попробовать, — он снова остановился, уставившись на Бенедикта. — Ты слишком хороший человек, чтобы тратиться на эту междоусобицу в Амбере, защищая то, что распадается. Победить предстоит мне, Бенедикт. Я собираюсь соскоблить Амбер и построить его заново. Я собираюсь стереть Лабиринт и нарисовать свой собственный. Ты можешь быть со мной. Я хочу, чтобы ты был на моей стороне. Я собираюсь воздвигнуть более совершенный мир с более прямым доступом на Отражения и обратно. Я собираюсь слить Амбер с Двором Хаоса. Я собираюсь распространить это царство прямо через все Отражения. Ты будешь командовать нашими легионами, самыми могучими из когда-либо собранных воинских сил. Ты…

— Если твой мир будет таким совершенным, как ты утверждаешь, Бранд, то легионы будут не нужны. Если, с другой стороны, он будет отражать душу своего создателя, то трудно поверить, что это будет улучшение, по сравнению с нынешним положением дел. Спасибо за предложение, но я буду держаться Амбера, который уже существует.

— Ты дурак, Бенедикт, с хорошими манерами, но, тем не менее, дурак, — он снова начал осторожное продвижение.

Наконец, он остановился примерно в шести метрах от Бенедикта, сунул большие пальцы за пояс и уставился на него. Бенедикт встретил его взгляд. Я снова проверил облака. Длинная их гряда продолжала двигаться в сторону луны. Однако я мог вытащить Бенедикта в любое время. Едва ли стоило тревожить его в данный момент.

— Почему ты тогда не подойдешь ко мне и не прикончишь меня? — произнес, наконец, Бранд. — Я же безоружен. Это будет легко сделать. Тебя останавливает то, что в жилах у нас течет одна кровь, не так ли? Чего же ты ждешь?

— Я уже сказал тебе, что не желаю причинить тебе вреда.

— И все же ты стоишь, готовый это сделать, если я попытаюсь пройти мимо тебя.

Бенедикт просто кивнул.

— Признайся, что ты страшишься меня, Бенедикт. Вы все боитесь меня. Даже когда я приближаюсь к тебе вот так, безоружный, что-то, должно быть, переворачивается у тебя внутри. Ты видишь мою уверенность и не понимаешь, откуда она. Ты должен бояться.

Бенедикт не ответил, он молча слушал.

— Ты боишься замарать кровью руки, — продолжал Бранд. — Ты страшишься моего предсмертного проклятия.

— А ты страшишься крови Мартина на своих? — спросил Бенедикт.

— Этого ублюдочного щенка? — бросил Бранд. — Он не был по-настоящему нашим. Он был только орудием.

— Бранд, у меня нет желания убивать брата. Отдай мне этот кулон, который ты носишь на шее, и вернись со мной в Амбер. Еще не поздно все уладить.

Бранд откинул голову и рассмеялся:

— О, благородно сказано, Бенедикт! Как подобает истинному лорду королевства! Ты вгоняешь меня в краску своей чрезмерной добродетелью! И какова же суть всего этого?

Он погладил Камень Правосудия:

— Этот? — он снова рассмеялся и шагнул вперед — Эту безделушку? Если я вам ее отдам, это купит нам мир, дружбу и порядок? Она выкупит мне жизнь?

Бранд снова остановился, теперь в трех метрах от Бенедикта. Он поднял Камень и посмотрел на него.

— Ты понимаешь всю силу этой штучки? — осведомился он.

— Довольно… — начал было Бенедикт, но звук застрял у него в горле.

Бранд поспешно сделал еще один шаг вперед. Камень перед ним ярко горел. Рука Бенедикта потянулась было к мечу, но не дотянулась до него. Он стоял окостенев, словно превратился в статую. Вот тогда-то я начал понимать, что происходит, но было уже поздно. Все, что говорил Бранд, не имело никакого значения, это был просто отвлекающий маневр, пока он осторожно подходил на нужное ему расстояние. Он и впрямь был частично настроен на Камень. Но и той неполной власти, данной ему Камнем, было достаточно, чтобы загипнотизировать своего противника. Я не знал об этом свойстве Камня, а Бранд каким-то образом был осведомлен об этом действии и воспользовался им. Бранд медленно продвигался вперед и находился на приличном расстоянии от Бенедикта. Он испытал Камень, придвинулся чуть поближе, снова попробовал его и продолжил это продвижение, пока не нашел точку, где Камень мог повлиять на нервную систему Бенедикта и парализовать его.

— Бенедикт, — шепнул я, — тебе лучше идти теперь ко мне.