Рука в перчатке

Все тотчас же оживились. Приветствия и рукопожатия, возгласы удивления из уст молодого человека при виде Байсе и старого индейца; тень смущения, набежавшая на лицо нового гостя, когда он пожимал руку Мелвиллу Барту; внезапная наигранная веселость Джин Фаррис – девушки, которую даже злые языки не рискнули бы назвать неестественной; и наконец, бегающий взгляд Лео Кранца, не упускавший ни единого жеста женщины в кокетливой шляпке.

Между тем женщина в кокетливой шляпке говорила миссис Барт:

– О да, мы здесь уже четверть часа, а может, и больше… Но нас с вами разделяла толпа… Думаю, вы нас просто не видели. Действительно, очень успешный показ! Я уже вижу заголовки: «Выгодные вложения Бернетты в красоту!» Непременно рекомендую Бичеру приглядеться по крайней мере к восьми моделям одежды… А еще я хочу, чтобы Рене из Голливуда на них взглянула.

– Очень мило с вашей стороны! – просияла миссис Барт. – Айви вчера сказала мне: «Самое главное для нас – мнение Порции Тритт. Если Порции понравится…»

– Вы мне льстите. – Порция Тритт звонко расхохоталась. – Впрочем, Айви явно преувеличивает. Ну да, я умею носить вещи, и всегда приятно найти нечто исключительное, при виде которого сразу забываешь о цене. Но, положа руку на сердце, я считаю, своим успехом Айви во многом обязана тканям Джин Фаррис. – Она повернулась к Джин. – Это вершина вашего мастерства. Вас наверняка признают лучшим производителем тканей, если уже не признали. Кашемир в кирпичную с голубым клетку с повтором рисунка по обеим сторонам шва – нечто божественное! А ну-ка, встаньте!

Джин послушно поднялась с места. Порция Тритт уставилась на ее костюм:

– Повернитесь. Ага, все понятно! Теперь другим боком, если не возражаете. Это шила Бернетта?

– Нет. Кроун.

– И все же дизайн наверняка ваш. Да и выкройку вы, должно быть, сами делали. Мне бы ваши руки! Эта полоска расположена просто гениально! Джин, вы кудесница! А сама по себе полоска… Интересно, что это такое? В жизни не видела подобного оттенка красного. Гай, посмотри на эту полоску! Лео! Боже, какой цвет!

Темные глаза Гая Кэрью остановились на жакете, на лице Джин и наконец на лице Порции Тритт. Он едва заметно покачал головой и промолчал. Лео Кранц, не глядя на Джин, произнес:

– Полоска потрясающая. Я ее сразу заметил. Еще до вашего прихода.

– Тем не менее мне непонятно, почему индеец уставился на полоску и даже пощупал ее, а мисс Фаррис сказала, что у него верный глаз. В чем это выражается?

– Тут нет никакой тайны. Я, конечно, в основном использую современную пряжу, но при любой возможности приобретаю и старинную. Ведь некоторые виды старинной пряжи совершенно невозможно воспроизвести. – Джин потрогала полоску. – Эта подлинная байета.

– А что это такое?

– Старинная испанская пряжа. В шестнадцатом-семнадцатом веках в Персии делали красный краситель на растительной основе, который затем продавали испанцам. Испанцы окрашивали этим красителем пряжу, из которой потом делали ткань для солдатских штанов. Солдаты, носившие такие штаны, покоряли Америку, где сражались с индейцами и часто погибали. Индейцы снимали с убитых штаны, распускали ткань, а пряжу использовали для своих замечательных одеял. Индейские одеяла до сих пор называют байетами, но только те, в которых использована подобная пряжа. Большинство из них сейчас находится в музеях. Если вам вдруг попадется поврежденное одеяло, его легко распустить, а затем использовать пряжу.

– Можно? – Миссис Барт потрогала пальцем полоску. – Так вы хотите сказать, что этой красоте уже триста лет?

– Ну да. Во всяком случае, более двухсот.

– И сохранился такой яркий цвет! А когда-то это было солдатскими штанами! И мистер… Вильсон даже узнал пряжу. – Она с опасливым интересом покосилась на старого индейца. – У меня возникает странное чувство, будто он вполне мог сам убить этого испанца…

Гай Кэрью улыбнулся:

– Миссис Барт, Вильсон не настолько старый. А кроме того, он чероки. Чероки никогда не воевали с испанскими солдатами. Все столкновения происходили на юго-западе.

– Тогда как же он узнал байету?

– Ну… я думаю… – Гай повернулся к индейцу. – Вильсон, как ты ее узнал? Сравнил с музейными одеялами?

– Я? – пробурчал индеец. – Молчи. Слишком много слов.

– Джин, ради всего святого, признайтесь, где вы раздобыли такую пряжу? – спросила Порция Тритт.

– О!.. – Джин Фаррис зарделась и махнула рукой, но, поймав взгляд Порции Тритт, отрывисто добавила: – Мне ее дал мистер Кэрью.

– Понимаю. – Порция Тритт подняла брови. – Гай, очень щедро с твоей стороны. – Она улыбнулась Джин. – Не возражаете, если я слижу эту модель? У вас осталось хотя бы немного пряжи?

– Нет, вообще ничего.

В разговор вмешался Лео Кранц:

– Такой пряжи наверняка нет в продаже. Само собой. Слишком редкий товар даже для Пятьдесят седьмой улицы. Кстати, о торговле… если остальные, конечно, не против… Порция, не могли бы вы заглянуть завтра в галерею? Думаю, у меня появился новый канал для продвижения вискозного волокна…