Рука в перчатке

Компания начала потихоньку распадаться. Лео Кранц и Порция Тритт отошли в сторонку. Гай Кэрью вступил в разговор с Байсе и индейцем. Джин Фаррис увлекли в сторону яркого шатра две дамы с блокнотами и карандашами в руках. Миссис Барт устремилась к толпе гостей – возможно, для того, чтобы узнать из первых рук, как идут дела. Но не успела хозяйка дома сделать и нескольких шагов, как ее окликнул муж и она застыла как вкопанная.

– Лора, насколько я понимаю… – Он огляделся по сторонам и, не обнаружив никого в пределах слышимости, вполголоса продолжил: – Насколько я понимаю, некоторые из этих людей собираются остаться на ужин.

Миссис Барт моментально отреагировала на раздраженный тон и недовольное лицо супруга:

– Да. И ты обещал присутствовать. Боже правый, мы устраиваем приемы только раз в год, и пара часов тебя…

– Знаю-знаю. Я потерплю. А кто у нас будет?

– Ну… Дешер из «Таймс», еще две дамы из «Харвис базар», тот человек из Лондона и… У мисс Грэм есть список. Порция Тритт. Она привела с собой Гая Кэрью. Я могу пригласить и его тоже, если, по-твоему, должна…

– Непременно.

– Хорошо. Тогда я его приглашу. Я велела Гримму подавать ужин в девять, на террасе, так сказать в неформальной обстановке. Ведь они просто остаются у нас после приема, и у них с собой ничего нет. Ой, да, я еще пригласила Джин Фаррис. И полагаю, можно включить в список гостей и мистера Кранца. Учитывая, что там будет Порция Тритт, это может оказаться забавным.

– Я рад, что ты способна забавляться. Предлагаю пригласить еще этого парня Байсе и индейца.

– Боже правый, зачем?! – изумилась миссис Барт.

– Потому что я так хочу. – Он снова огляделся по сторонам. – Разве я не говорил тебе, что смерть Вэла Кэрью не избавляет меня от неприятностей? Теперь мне придется иметь дело с его сыном и наследником. Ты ведь наверняка заметила, как тепло он приветствовал тех двоих. Полагаю, если Гай увидит их за ужином, ему это понравится. Иногда подобные мелочи имеют большое значение.

– Хорошо, – вздохнула миссис Барт. – Эта модная компания, конечно, весьма своеобразна, но среди них, по крайней мере, нет индейцев. С таким же успехом я могу пригласить клоунов.

– Вздор! – оборвал ее муж. – Так ты их пригласишь?

– Да.

– Как думаешь, они согласятся?

– Да. И не нужно на меня давить. – Миссис Барт нахмурилась. – Мелл, неужели дела настолько плохи? И лучше не стало, да? – Она внезапно повысила голос. – Ах, я и не думала, что будет столько народу… Ну что вы, мисс Дешер! Вы нам вовсе не помешали… Надеюсь, вы знакомы с моим мужем…

Тем временем Гай Кэрью говорил Эмори Байсе:

– Я, конечно, понимаю, что не имею права вам приказывать. Но разве я не просил вас не влезать? Ну и что я вижу?! Вы здесь, да еще задаете бог знает какие вопросы. Если, по-вашему, косточка от персика – улика, то вам следовало передать ее в руки полиции. Что я и предлагал.

– Определенно предлагали. – Байсе медленно покачал головой. – Нет, Гай, я считаю, бесполезно отдавать хоть что-то в руки полиции. И вообще, как сын своего отца, вы в принципе вправе мне приказывать, но, когда я иду по следу, мне лучше думать своей головой. Ведь за свою жизнь я видел гораздо больше барсучих нор, чем вы. Ведь вы еще мальчишка.

– Мне уже тридцать один, черт побери! И меня не нужно кормить с ложечки. Я имел дело с индейскими посредниками, и с подлыми концессионерами, и со скотоводами, не признающими никаких изгородей, кроме своих… Да и вообще, Вэл Кэрью был моим отцом.

Старый индеец, откинув назад голову, посмотрел на Гая из-под полей панамы и проворчал:

– Та девушка. Чем она тебя опоить? Ты не мальчик. Ты мужчина.

– Ничем она меня не опаивала. Вильсон, ты о чем?

– Ты замечаешь – я все чувствую, – снова проворчал индеец.

– Да, заметил. Что ты об этом знаешь?

– Я? Ничего не знать.

– Проклятье! – Гай Кэрью передернул плечами. – С тобой говорить бесполезно. Ну ничего, еще не вечер. – Он повернулся к Байсе. – И вы туда же. Я чертовски устал биться в одиночку! Вы оба, конечно, знаете, что полиция ходит за нами хвостом. Здесь нам поговорить не удастся. Ладно, увидимся позже. И с вами, и с Вильсоном…

Байсе и индеец стояли, как два изваяния, и слушали Гая.

Лео Кранц в конце разговора с Порцией Тритт произнес практически ту же самую фразу, что и Гай во время спора с Эмори Байсе:

– Здесь мне не удастся поговорить. Похоже, Элла Дешер идет по твою душу. Но, Порция, так не пойдет. – Голос Кранца звучал напряженно, его глаза впились в лицо женщины. – Уверяю тебя, так не пойдет!

– Поживем – увидим. – Улыбка Порции отнюдь не свидетельствовала о бьющем через край веселье. – Впрочем, кто сказал, что так не пойдет?

– Я. Да, я был терпелив. Я всегда терпелив. Тебе это известно лучше других. Но сегодня ты привела его сюда… с учетом всех обстоятельств…