Рукав Ориона (СИ)

— Выглядит хреново. Сколько раз вы его мучили своим веселым шариком?

Джейд Эйт оставила вопрос сержанта без ответа.

— Ключи от наручников дайте. — потребовал Волков.

— Зачем? — не поняла лейтенант.

— Не буду с ним разговаривать, пока он на привязи. — грубо сказал Волков.

Джейд Эйт распорядилась передать сержанту ключи.

— Дело ваше. — недовольно сказала она.

Волков защелкнул крышку на прорези в двери.

— Чур, не подглядывать! — буркнул он и вошел к доктору Миколло.

Сержант уверенным шагом приблизился к столу, за котором сидел Санти, и позвенел ключами у него перед носом. Доктор Миколло отрешенно посмотрел на Волкова и протянул к нему руки. Когда наручники были сняты и отброшены в темный угол, Волков сел за стол напротив Миколло и застучал пальцами по столешнице.

— Как вы, доктор? — спросил Волков.

Миколло не ответил и отвернулся от сержанта, потирая затекшие кисти рук.

— Слышал, не легко вам пришлось. — продолжил Волков.

— Что еще ждать от этой мрази. — процедил сквозь зубы Миколло. — Можно собрать что-то похожее на человека в пробирке, из говна и палок. Но человеком это не будет. Так, ходячая куча говна с дубиной на перевес.

— Я тоже не фанат Джейд Эйт и её методов. — вставил Волков. — И она действительно из пробирки, насколько я знаю. Но я не думаю, что она виновата в том, как появилась на свет. У нас треть экипажа таких. Колонистов, вообще больше половины.

Доктор Миколло недовольно поморщился.

— Вы говорите про людей, выращенных в инкубаторах банка «Наследие». — тихо сказал он. — Эта — другая. Её не создали, соединив мужское семя с женской яйцеклеткой, они собирали её под микроскопом, чтобы получить ровно то, что им нужно.

— А что им нужно? — спросил Волков.

— Мразь. Свирепая и беспощадная мразь, готовая на любые подлости, лишь бы порадовать хозяина. — Миколло презрительно выплевывал слова из пересохшего, потрескавшегося рта. — Но вы пришли не её обсуждать, я надеюсь?

Волков отрицательно покачал головой с грустью глядя на доктора Миколло. Сержант встал из-за стола и вышел из комнаты, чтобы вернуться минуту спустя со стаканом воды в руках. Волков поставил стакан перед доктором, но тот отодвинул его от себя.

— Не нужно мне ваших подачек. — сказал Миколло.

— Зачем вы так? Я же от чистого сердца. — заспорил с ним Волков.

— Переходите к делу! — Санти неожиданно вышел из себя и хлопнул ладонью по столу.

Волков слышал, как зашептались стоящие за дверью люди, решая, стоит ли им войти и успокоить доктора. Дверь оставалась закрытой, а значит Джейд Эйт решила дать сержанту еще немного времени.

— Иеремия, на которого вы нам указали… — начал Волков.

— Не напоминайте. — болезненно сморщился Миколло. — Я проявил слабость.

— Все мы слабы. — заметил Волков. — Так вот, он похоже действительно затеял убить канцлера. Сегодня ему должны передать партию боевых стимуляторов, если это случится, на корабле будет бойня. Мы должны остановить это.

— Чем эта бойня, будет отличатся от того, что Союз устраивает каждый день? С Тритонцами например? — спросил доктор Миколло.

— Ничем. — признался Волков. — Но Иеремия не сможет убить канцлера. Вы же понимаете это? А если попытается, если погибнут невинные… Это скомпрометирует Млечных братьев. Все будут говорить, что они показали свое истинное лицо. Что они ничем не отличаются от Союза.

— Мне нет до этого дела. — прервал сержанта Санти Миколло. — Я больше не член Млечных братьев.

— Но вы посвятили жизнь им. Вы их создали. Неужели весь ваш труд не стоит того, чтобы помочь сохранить Млечных братьев?

Доктор Миколло задумался. На какое-то время он уперся взглядом в край стола, прямо перед собой, продолжая растирать кисти рук. Наконец он поднял голову, схватил стоящий на столе стакан с водой и осушил его, одним большим глотком.

— Не стоит! — громко сказал он. — Мой труд ничего не стоит! Я был идиотом, сержант. Верил, что все во вселенной могут жить вместе, в согласии. Помогать друг другу. И к чему привела моя вера? Отправил сына на флот, сеять в сослуживцах доброе, вечное. Рассказывать им, что убивать — это плохо, что война — это плохо. Он отлично справлялся, должен признать, вербовал сторонников, переубеждал людей. И погиб. Убит теми, за кого ратовал. Чьих смертей старался избежать. Это быстро вправило мне мозги сержант. Единственный путь к миру — уничтожить всех, кто может этому миру помешать. Врать не буду, мне жаль тех кто последовал за мной, кто прислушался к моим словам. Я несу ответственность за их жизни. Поэтому мне жаль, что я предал Иеремию, рассказав вам о нем. Но если его поступки, смогут убедить остальных в неправильности пути, который я им навязал, я буду только рад.

— Ваш сын погиб на «Конкордии». — вспомнил Волков.

Повисла тишина. Слова доктора Миколло звучали довольно убедительно. Сержанту уже не единожды приходилось видеть людей которых сломали повороты судьбы. Но что-то в этих словах казалось ему нелогичным. Волков старался нащупать, что же именно, он прокручивал монолог доктора у себя в голове, снова и снова, пока его не осенило.

— Это чушь! — крикнул он доктору.