Руки Орлака

Вдоль путей проходила прибывшая со вспомогательным поездом группа рабочих и санитаров с носилками. Розина и врач подозвали последних, и труп незнакомца тотчас же унесли. Относительно того, можно ли так же поступить со Стефеном, сначала возникли сомнения.

Он тоже каким-то чудом удержался на ногах, лишь немного осел. Правое бедро было неестественно выгнуто. Поддерживаемый под мышкой какой-то железякой, с выкрученными руками и причудливо повернутой головой, он походил на приготовившегося к перевоплощению человека-змею. Глаза его были закрыты, из многочисленных ран сочилась кровь.

– Осторожно! Потихоньку! – командовал врач подхватившими несчастное тело санитарами.

Розина, ни жива ни мертва, едва осмелилась до него дотронуться. Ошеломленная, она пребывала в полной прострации.

Стефена уложили на носилки.

– Он жив, мадам, – сказал доктор.

Усилием воли Розина взяла себя в руки.

– Что делать?.. – пробормотала она.

Залитые светом, ее огромные голубые глаза растерянно блуждали по искореженным стенам вагона.

Но вот прожектор направили в другую сторону. Доктор, сидевший на корточках в полутьме, крайне осторожно ощупывал раненого. Весь в крови с головы до ног, несчастный Стефен дышал так, как обычно храпят, – короткими поспешными выдохами, от которых у него раздувались ноздри. Обе его руки и правая нога болтались, словно плети. За левым ухом зияла страшная рана, в которой темные волосы смачивались, будто губка.

Сдвинув свое кепи на затылок, доктор нахмурил брови.

– Его следовало бы немедленно перевезти в город, – сказал он.

– У меня тут неподалеку машина.

– Слава богу! Но нужно спешить… Эй! Санитары!.. Тащите носилки! Тут человек на грани жизни и смерти!

Доктор возглавил небольшую процессию. Спотыкаясь на каждом шагу, Розина следовала за носилками…

Но внезапно она распрямилась в ужасе галлюцинации.

За носилками шла не одна она. Тот незнакомый мертвец тоже шел за ними. Она видела, как он, бесшумно пятясь, скользит между ней и ее мужем, окоченевший и с распростертыми руками, словно чтобы дать всем понять, что Стефен принадлежит ему. Вот только свою ослепительную белизну мертвец уже утратил: теперь между Стефеном и Розиной пыталась встать черная фигура.

Тряхнув головой, молодая женщина заставила себя прийти в чувство. Ускорив шаг, дрожа от неподдельного страха и рискуя войти в контакт с неведомой субстанцией, она протянула к мертвецу трепещущую руку.

Глава 2 Ас хирургии

Ей пришлось резко остановиться, чтобы не натолкнуться на того из санитаров, который держал носилки за задние ручки.

Виде́ние удержало прежнее расстояние – даже отошло за носилки и теперь темным призраком, очертания которого окаймляло легкое мерцание, держалось чуть дальше.

Призрак! Настоящий призрак в настоящей жизни!

Несмотря на ее отчаяние – отчаяние любящей супруги, – Розина почувствовала сожаление оттого, что не могла вернуться в зал мертвых, чтобы осведомиться о незнакомом путешественнике и узнать, что это был за странный труп, способный раздваиваться на белое и черное.

Эта молодая женщина прочла столько романов и посмотрела столько фильмов, что уже порядком пресытилась романами-фельетонами[5] и кино; на страницах книг и на экране она видела такое множество невероятных событий, что готова была к встрече с самыми невероятными феноменами и в жизни. И однако же, к ее испугу примешивалось изумление, и голос доктора вырвал ее из оцепенения, близкого к потере сознания.

Призрак рассеялся – как именно, она не знала. Они были уже у станции, среди машин.

– Где ваше авто? – спросил доктор.

– Вот оно…

От потолочного светильника лимузина исходил резкий свет. С горем пополам они соорудили нечто вроде кушетки и уложили на нее Стефена.

Выглядевший весьма обеспокоенным врач раскрыл свой медицинский саквояж и сделал пациенту подкожную инъекцию в плечо.

Увидев это, Розина сказала:

– Доктор, вы не могли бы оказать мне услугу, за которую я буду признательна вам до конца жизни? Сопроводите нас в Париж! Я так боюсь этого путешествия!.. Мой бедный муж выглядит таким слабым… Как бы в дороге ему не стало хуже…

– Что ж, хорошо. Едем…

– Поехали, Феликс! В Париж!

Мимо уже проносились деревья, напоминавшие скелеты.

– К тому же, – заметил доктор, – я и сам живу в Париже, а в Монжероне мне сегодня больше делать нечего.

Сидя на откидном сиденье, он наблюдал за больным.

До предела изнуренная Розина расположилась на мягком, обитом шелком заднем сиденье. Казалось, ее совершенно покинули силы. Ее прекрасная головка то и дело клонилась к плечу.

– Куда мы едем? – спросил военврач через минуту-другую.

– Но как же… к нам домой… на улицу Гинемера…

– Это невозможно. Вашего мужа нужно отвезти в больницу, к высококлассному практикующему хирургу. У вас есть какие-то предпочтения?

– Предпочтения?..