Руки, полные пепла

К счастью, Анубис хоть и был сыном Осириса, с ним рядом Софи чувствовала себя уютно. То ли он скрывал свою силу, то ли она тоже была немного иной, не такой, как у отца.

Бутылка чуть не выскользнула из рук Амона, он выругался и наконец-то налил две рюмки, выразительно глянув на Софи:

– Могу предложить коктейль. Эту муть тебе точно лучше не пить.

– Как скажешь, – закатила глаза Софи. – Так что там про сестру?

К ней повернулся Анубис, его пирсинг задорно поблескивал в свете танцпола, да и вся фигура казалась графичным сочетанием черного и белого: бледная кожа контрастировала с темными волосами и одеждой.

– Геката – тоже дочь Деметры. Но у нее другой отец. Поэтому она тебе сестра, но наполовину.

Амон подвинул к Софи бокал с каким-то коктейлем, который хотя бы выглядел по-человечески. Софи взяла его, понюхала – пахло соком с алкоголем. Спросила, прежде чем попробовать:

– И кто ее отец?

– Зевс.

Софи, пригубившая напиток, чуть не поперхнулась, коктейль сразу показался не таким уж вкусным. Она поставила бокал на стойку и посмотрела на довольного Анубиса:

– Зевс?

– Он не очень любит об этом говорить и делает вид, что все не так. Потому что Геката – единственная, кто прямым текстом посылал его на х… гм, короче, посылала.

– И как это произошло? Ну между Зевсом и Деметрой?

– Думаю, Зевс снял штаны…

– Фу, Анубис! – воскликнул Амон. – Обойдемся без подробностей про божественный член. Пей лучше.

Пожав плечами, Анубис опустошил рюмку чего-то странно светящегося кислотно-зеленым, а Амон снова ее наполнил:

– Мы подробностей не знаем. Спроси у Гадеса, он точно в курсе. У Зевса постоянно какие-нибудь интрижки, Гера из-за этого бесится, но сделать ничего не может. Не знаю, что было между Зевсом и Деметрой, но появилась Геката.

– И какая она?

– Своеобразная. Скоро увидишь, она вроде как уже здесь.

– А у меня какие с ней отношения?

– Когда ты ее помнила, были хорошие. Она часто бывала в Подземном царстве. Наверное, там и познакомилась с Танатосом, они теперь вместе.

– Да ладно! – восхитился Анубис. – Серьезно? Вместе?

И они принялись с жаром обсуждать последние сплетни, причем ни один, ни другой пока не видели Гекату, а про ее связь с Танатосом знали только по слухам. Софи же не торопясь потягивала коктейль и прислушивалась к себе, пытаясь понять, как относится к сестре. Но внутри ничего не отзывалось, «сестра» оставалось просто словом, значение которого она знала, но не его суть.

Ведь это Геката помогла Деметре стереть память. Она хотела стереть и саму себя из головы Персефоны?

– Какая забористая хрень, – заявил Анубис, опустошая еще одну рюмку. – Что это?

Амон пожал плечами:

– Вроде настойка на кактусах от южноамериканских богов. Они знают в этом толк. Где-то наверняка должна храниться заначка восточной дури, но понятия не имею где.

Он принялся что-то с упоением искать под барной стойкой – то ли ту самую заначку, то ли какую-то особую бутылку. Достав из кармана сигареты, Анубис вопросительно посмотрел на Софи, но та лишь пожала плечами. Она сама не курила, но не была против, когда это делали другие.

– Мне нравится это время, – блаженно заявил Анубис, выпуская дым в сторону бутылок. – Лет сорок назад тоже было задорно, но сейчас круто. Интернет, кола и чартерные рейсы существенно расширили мир.

– Кола?

– Ага. Не важно, прилетаю я в гости к Самеди или захожу к Кали – в любой части мира знают кока-колу. Она сближает. Еще «Битлз», но их не все любят.

– Не удивлюсь, если ты был на их концерте.

– Нет. Не люблю такое. Зато видел вживую тот раз, когда Оззи Осборн откусил голову летучей мыши! Ух!

– Заходи на концерт к Гадесу, – улыбнулась Софи. – Тебе понравится.

– А можно? Не хочу навязываться.

– Конечно.

Софи показалось очень милым, как Анубис смутился и, казалось, действительно не хотел казаться назойливым, хотя явно заинтересовался.

– Спасибо, Сеф, приду. Мне нравится, что сейчас даже без специфических средств передвижения границы мира очень расширились.

– Глобализация, – кивнула Софи.

– Ага. Боги перемешались, и это здорово.

Софи подумала, что, возможно, это и стало причиной нападений и убийств: не просто убить главу одного пантеона и подчинить его богов себе… А проделать это со всеми пантеонами, запугать и стать главным божеством среди себе подобных.

Коктейль явно не был сильно алкогольным, но расслаблял, а сигареты Анубиса пахли высушенной на солнце вишней. Он прищурился:

– О, если бы я был человеком, то хотел бы стать рок-музыкантом. Секс, наркотики, музыка. Внести свой вклад и умереть в двадцать семь, став частью клуба.

– Что это значит?

– Это значит, – вставил Амон, – что многие знаковые музыканты умирали в двадцать семь лет. Хотя статистика так себе. Анубис, может, мечтает подохнуть в придорожной канаве. Учти, Неф этого не простит: воскресит тебя и сама убьет.

Амон перевел взгляд за спину Софи и лучезарно улыбнулся:

– О, Неф! А мы как раз о тебе говорили.

– Наверняка что-то нехорошее, – проворчала она.

Радостно улыбнувшись матери, Анубис обнял ее, держа в стороне руку с сигаретой.

– Надеюсь, ты здесь не для того, чтобы следить, сколько я выпил.