Руки, полные пепла

Сет сделал несколько осторожных шагов и застыл, оглядываясь. Сначала Софи хотела возмутиться, почему он не хочет помочь Гадесу, а потом поняла: если кто-то хотел вырубить владыку Подземного царства или их всех, то не просто так.

Тяжело дыша, Гадес уткнулся в Софи, она обняла его – и в этот момент заметила тень в углу. Она соткалась из воздуха, рядом с кадкой с растением. Быстро двинулась к Гадесу, и Софи заметила кинжал в руке.

Она взвизгнула, но Сет был быстрее – на этот раз он не стал хвататься за лезвие голыми руками, а попытался выбить кинжал из рук нападавшего, но сразу у него это не получилось. Они схлестнулись, коротко, яростно, и Софи успела подумать, что скажет Гадесу, когда тот придет в себя, если Сета сейчас убьют.

Но кинжал ударился об пол почти сразу, не успев коснуться ни Сета, ни Гадеса. Полетел на пол сбитый чайник и чашки, Сет отбросил нападавшего в угол.

Нападавший прятался в тенях, они скрывали его фигуру, но сбежать он не пытался, как будто был слишком уверен в себе – или в том, что кинжалом достаточно царапнуть. Разлитый чай собрался прямо в воздухе, поднялся волной и подхватил Оружие Трех Богов, направляя его на Гадеса. Софи дернулась, чтобы перехватить клинок, но она бы не успела.

Кинжал замер. А в комнате взметнулась дикая, неистовая сила, которая – Софи чувствовала – обошла стороной их и захлестнула нападавшего. Сила разверстых могил и гниющих трупов, бальзамический запах и прах мумий, оседающий на губах. На миг Софи едва не задохнулась от силы смерти Осириса. И ощутила, что в глубине, под ней, основой – разгоряченный песок, ветер, срывающий мясо с костей, неистовый, мощный, и именно он нес смерть, подаренную Осирисом.

Софи увидела, что Сет стоит перед замершим нападавшим. Вытянув руку вперед… и тени опадают, оставляя светловолосого мужчину, но уносят с собой не только маскировку, а саму жизнь, сущность.

Используя свою силу и то, что дал ему Осирис, Сет убивал бога.

Тот рухнул вниз, а ошарашенный Сет смотрел на него и прошептал одними губами:

– Посейдон.

И дальше все слилось для Софи в единый калейдоскоп из синих и красных мигалок, из монотонного звона сигнализации, гулкой пустоты ощущения чужой смерти и жара тяжело дышащего Гадеса.

– Нам нужно домой, – монотонно шептала Софи, ни к кому не обращаясь и обнимая Гадеса. Она боялась его отпустить, как будто тогда либо он, либо она сама тоже обратятся в пыль, исчезнут вслед за Посейдоном.

Когда в калейдоскопе мелькнуло лицо Сета, Софи обратилась уже к нему:

– Нам нужно домой.

И он серьезно кивнул.

Софи застыла в дверях гостиной. Измученная, опустошенная, она жаждала новостей, но не была уверена, что сидящий сейчас в кресле Сет захочет разговаривать. У его ног лежали псы, один забрался на колени. Поглаживая его свободной рукой, во второй Сет держал стакан с чем-то явно алкогольным.

– Он уснул, – сказала Софи. – Он точно будет в порядке?

– Да. Многие яды действуют на богов не меньше, чем на людей. Белладонна, еще что-то в этом духе. Но это не серьезная угроза.

Пройдя в комнату, Софи шагнула мимо заворчавшего пса и уселась в кресло, забираясь в него с ногами.

– Пришлось убедить готовых приехать пожарных, что это ложная тревога, – усмехнулся Сет. – Так и было. Кто-то поджег барахло на складе точно под датчиком. Хотели устроить беспорядок.

– Чтобы убить Гадеса? – даже когда Софи произносила это, голос у нее дрожал.

Сет кивнул:

– Посейдон появился рядом с Оружием, схватил его и убил Тота. Царапнул оказавшегося там же Зевса, но быстро сбежал. Решил найти жертву подготовленную.

– Зевс тоже ранен?

– Это не рана, а царапина. Но яд будет действовать. Я пока не знаю подробностей.

– Хорошо, ты оказался рядом с Гадесом.

– Я убил его брата.

– Ты спас его.

– Но он все равно его брат.

Софи пожала плечами: ей было плевать, чье мертвое тело безжизненной оболочкой упало на пол. Он хотел убить Гадеса. Не в честном бою, а пока тот отравлен и ослаблен.

– Я мог обездвижить его, – сказал Сет. – Мог задержать, допросить… У меня никогда не было таких сил, как сегодня. Это не просто какой-то волчонок. Посейдон силен, я не должен был с ним справиться. И он – брат… не уверен, что Гадес меня простит.

Софи поняла, что Сета волнует именно это – не силы Осириса, не то, что Посейдон оказался предателем, а только простит ли его Гадес.

– Простит, – сказала Софи, не зная, говорит это больше Сету или самой себе.

Вздохнув, он опустошил стакан и поставил его на стол, теперь двумя руками гладя пса.

– Я могу рисковать собой, но не хочу, чтобы что-то угрожало ему.

Софи хотела рассказать, что это Геката или Танатос подмешали отраву… но потом вспомнила, что чай и чашки уже стояли, когда они пришли. Кто угодно мог это сделать.

Входная дверь распахнулась, и в гостиной тут же стало шумно. Нефтида, забыв о ссоре, тут же кинулась к Сету. Амон, едва не споткнувшись о пса, плюхнулся в кресло. Бледное испуганное лицо Анубиса маячило у входа.