Руки прочь, профессор

– Игорь Андреевич, – пальцы ковыряют дырку на джинсах, на колене, – вы говорите, папины… дружки узнали, что он проворачивает серые схемы. С чем? С их деньгами?

– Честно, я знаю немного, – с сожалением откликается Анькин отец, – и все, что я узнавал, я узнавал лишь по факту случившегося. Обрывками. Я и говорю— то тебе это все, потому что хочу попросить прощения. Я долгое время настаивал, чтобы моя дочь прекратила с тобой общаться. Но только благодаря тебе я сегодня не в морг на опознание ездил, а всего лишь в полицию.

– Я была не одна. Были спасатели.

– Свидетели в один голос говорят, что спасатели помогли тебе Аню вытащить. А удерживала её уже ты. Хотя сама могла сорваться.

– Я действовала на инстинктах.

– Похвальные инстинкты. Я бы сказал – очень героичные, – настаивает Игорь Андреевич. Я тихо вздыхаю. Знала бы, что он этим меня прессовать будет – под любым предлогом на метро бы убежала.

В голове и так гудит. Откровение про папин промысел вызывает огромное количество вопросов. А тут еще Капустин со своим желанием воздать мне должное. Ну какое тут вообще должное?!

Ловила придурочную бывшую подружку я и не из-за ожидания благодарности. А потому что иначе просто не могла.

– Не сердись, – устало просит Игорь Андреевич, – этот день был сложным. Моя дочь хотела кончить жизнь самоубийством. Мы должны принять меры. Впереди тьма тьмущая проблем и ни единого лучика надежды на что-то адекватное.

– Отлично держитесь, – замечаю я, потому что на самом деле он выглядит человеком в колее. Хотя он, можно сказать, отделался просто испугом.

– После четырех таблеток успокоительного как не держаться, – ухмыляется Капустин, – если бы не они, я бы просто прибил эту… мою дочь. И за руль бы не сел.

– После успокоительного тоже не рекомендуют за руль, – мрачно откликаюсь я. Вздыхаю. Сжимаю пальцами переносицу. Надо успокоиться.

Успокоиться и перестать уже мусолить в голове одну и ту же мысль. Ройх не приехал, это не моя проблема. По всей видимости, у него более важные дела. Ну или… Или он внял моим просьбам.

Так просто?

У ехидного внутреннего суфлера очень неприятный тоненький голосок.

Ну, да, так просто! А какая была рекламная компания!

«Я тебе не позволю, бла-бла-бла…»

С каждой секундой усталость размазывает меня все сильнее. С каждой секундой пережитые сегодня за день, страх, ужас, шок берут с меня положенную мзду. И все что мне хочется…

Немного. Так немного.

Съежиться клубочком на своем сиденье. Обнять колени. Вытянуть телефон из кармана. Набрать…

Только набрать, и прижать к уху телефонную трубку.

Можно… Можно поныть ему в трубку, что я задолбалась? Может же Анькин отец отвезти меня не в общагу, а по другому адресу? Может… Может, я все выдумала, что ему на меня наплевать? Может, очень даже наоборот?

Гудок, второй… Сброшу не позже четвертого! Если он не…

Четвертый гудок обрывается на середине.

– Да.

От терпкого его, хрипловатого усталого тона у меня все внутри екает.

– Юл, я…

– Я очень занят сейчас, – слышу я ровный и совершенно бесстрастный голос, – свяжусь с тобой позже.

Как хлесткая пощечина – брошенная следом трубка. Стоит ли удивляться, что пока моя рука опускается на колено – из обоих глаз успевают протянуться две горячие жгучие дорожки.

Ничего не поменялось.

Как была я девочкой, которую можно трахать всю ночь, а потом швырнуть в лицо джинсы, так и осталась.

Нет, я понимаю, могут быть дела. Работа. Но одиннадцатый час ночи, между прочим. Какая уж тут работа?

– Все в порядке? – спрашивает Анькин отец, явно заметив мою беззвучную, но все-таки истерику.

– Нет, я просто устала, – выдыхаю и снова утыкаю нос в телефон. Это обычно хорошо отшибает собеседникам желание поговорить.

А откуда столько уведомлений на внутреннем дисплее? Уведомления с фейсбука, уведомления с инсты, уведомления с ВК…

Смахиваю несколько, но понимаю, нереально – их слишком много. И все однотипные какие-то – сплошь от парней, знакомых и не очень, и все с фотографиями. Фотографии в уведомлениях, конечно, не показывают.

И слава богу!

Случайно тыкаю в одно такое сообщение и оно раскрывает мне приложение соцсети. Во всех прелестях вздыбленного и готового к труду и обороне дикпика.

«Любишь такие члены?» – приложено к фотографии.

Это… Мне повезло так, или они все такие?

Все!

В личке ВК пятьдесят шесть сообщений и пока я проглядываю мельком еще два, пятьдесят шесть, вместо того чтобы уменьшиться на два, превращается в пятьдесят девять.

Нет, определенно случился какой-то трэш? Почему вдруг почти сто человек решили скинуться мне в личку своими причиндалами?

Заглядываю в уведомления, и среди новостей от групп из подписки нахожу одно упоминание. Щелкаю. Вылетаю в группу нашего универа. А там…

«Восходящая звезда столичной архитектуры» – и видео под коротким издевательским комментарием. На превьюшке видео – я. На пилоне «голой сцены», в клубе Марка. В золотистых шортиках и без лифчика. Кто-то снял мое выступление на видео. И залил его в общий доступ в группу университета. У видео уже сейчас почти тысяча просмотров, что в рамках нашего университета означает однозначный хит.