Рукопись из Тибета

Между тем наступила зима, и наше отбытие в Тибет снова задержалось. По сравнению с Бутаном, где эта пора года была мягкой, как у нас в Крыму, климат в заоблачной стране был более суров, зимой дули сильные ветра, а в горах сходили снежные лавины.

В один из таких дней, незадолго до Нового Года, когда я пополнял дневник, а Кайман читал очередную главу Трипитаки (он все больше проникался буддизмом), на столе громко затрещал телефон. Звонили из королевской администрации. Приятный голос сообщил, что монарх с Верховным ламой желают видеть нас с Кайманом завтра в половине двенадцатого. – Непременно будем, – ответил я. – Наше почтение его Величеству и Святейшеству. – После чего положил трубку.

– Не иначе по поводу предсказаний, – отвлекся от чтения Кайман. – Как думаешь, сбылись?

– Вероятно.

– Хорошо бы, – послюнявил он палец, переворачивая страницу.

Ровно в назначенное время мы прибыли по назначению. На этот раз прием состоялся в тронном зале. Монарх с Верховным ламой сидели на золотом возвышении, подобные истуканам, слева стояли придворные, высокопоставленные военные и священнослужители в парадных одеяниях, а справа иностранные послы в черных смокингах с белыми манишками, а также несколько журналистов.

– Ламы Уваата и Кайман! – торжественно огласил церемониймейстер, стукнув в пол золотым жезлом, вслед за чем с хоров грянул гимн королевства Бутан. Под его торжественные звуки мы прошли в центр зала, остановились и, поклонившись земным богам, изобразили почтение на лицах.

Когда отзвучал завершающий аккорд, монарх, чуть качнув головой ворона на короне, обратился к присутствующим с торжественной речью. Из нее следовало, что за заслуги перед государством я награждаюсь Королевским орденом и почетным титулом «гуру», а Кайман за подвижничество в делах религии – включается в Ученый Совет при Верховном ламе.

– Лучше бы бабок дал, – прошептал стоящий рядом Кайман. – От них больше пользы.

В этой части он был прав. Но выбирать не приходилось.

Далее состоялся ритуал награждения. Глава королевской администрации под аплодисменты зала нацепил мне на шею золотой орден на муаровой ленте, а секретарь его Святейшества вручил Кайману свиток с соответствующим указом, скрепленным восковой печатью.

Когда церемония закончилась и правители страны перешли к другим вопросам, тот же чиновник сопроводил нас в уже известный кабинет, где попросил обождать, предложив прохладительные напитки.

– А вот сейчас будет что-то по существу вопроса, – сказал Кайман, потягивая из фужера виски со льдом. Мы предпочли его другим напиткам. По старой привычке.

Спустя час, когда бутылка и лед ополовинились, в смежной комнате раздались шаги и в кабинете появились его Величество со Святейшеством. Мы встали.

– Садитесь-садитесь, – милостиво изрек монарх. – Теперь без церемоний. Кстати, как вам виски?

– Вполне, – качнул головой Кайман. – Божественный напиток.

– Ирландский «Бушмилс», – вздел вверх палец король, после чего налил себе с иерархом, добавив щипчиками льда. – Чин-чин!

Все подняли бокалы.

– Я прикажу доставить вам ящик. – Монарх, опорожнив свой бокал, крякнул и закусил фисташкой.

– И я, – вылакав янтарную жидкость, добавил Верховный лама.

Далее Его Величество сообщил, что доведенные по дипломатическим каналам Израилю с Йеменом, мои пророчества помогли их руководству предотвратить трагедии, а Советский Союз, получив соответствующую ноту, отправил морскую экспедиция к берегам Гайяны.

– В результате Бутан получил ряд экономических преференций от первых двух стран, – довольно изрек король. – А в случае успеха русской экспедиции Бутану гарантируется вознаграждение в размере десяти процентов от стоимости найденных сокровищ.

«Это двести пятьдесят миллионов фунтов стерлингов, – подумал я. – Не хило». Но вслух ничего не сказал. Имея в виду шкуру неубитого медведя.

Далее Его Величество предложил всем вместе отобедать, на что мы с Кайманом с удовольствием согласились. Есть за одним столом с царственной особой приходилось немногим.

Трапезная находилась в жилых покоях короля и выглядела довольно солидно. Небольшой, с гобеленами на стенах зал, зеркальный паркет с золоченой потолочной люстрой, а в центре уже сервированный стол с двумя рядами стульев, за которыми застыл смуглый дворецкий в белых перчатках.

– Прошу вас, – первым занял свое место монарх, Верховный лама уселся справа от него, а мы напротив.

По знаку дворецкого, двое возникших из двери слуг уставили стол блюдами, иерарх благословил пищу, и обедающие стали подкрепляться.

Должен отметить, что готовили королевские повара на славу, чему можно было позавидовать.

Затем последовала вторая перемена, которой все также отдали должное, а после – третья, состоявшая из десерта, в котором присутствовали фрукты, виноград с орехами, а также несколько сортов ликера. Далее король кивнул дворецкому, мол, вы свободны, и мы остались вчетвером, смакуя ароматные напитки.