Руку и сердце (СИ)

— Ты рассказывала обо мне? — пораженно спрашивает Шерлок у Сары. Его никогда не оставляло ощущение, что он ей не нравится. Он помнит слова Лестрейда о том, что ты для него всегда на первом месте, и не может не испытать некоторое самодовольство.

— Конечно, рассказывала, — закатив глаза, подтверждает она. — За все время нашего знакомства меня трижды похищали, и я провела в больнице в общей сложности шестнадцать дней, правда, большинство из них просидела в приемном покое.

Говоря все это, она бросает беглый взгляд на Джона, выглядящего до смешного виноватым: словно во всех тех случаях, когда он попадал в больницу, не был целиком и полностью виновен Шерлок.

Ненадолго воцаряется неловкое молчание, которое прерывает официант, пришедший показать Саре и Марку их столик. При взгляде на него Шерлок испытывает жуткое облегчение — появляется надежда, что теперь вечер вернется на круги своя.

— …или же, — продолжает официант, — свободен еще этот столик, — он указывает на стол по соседству с тем, что занимают Шерлок и Джон. — Если вы желаете присоединиться к вашим друзьям.

Шерлок в ужасе уставляется на идиота. Джон улыбается, смотрит на Сару. Она улыбается в ответ, и они одновременно произносят:

— Было бы просто замечательно.

Ужин превращается в пытку.

Шерлок не умеет проводить время, по крайней мере, в привычном для остальных смысле, в компании кого-то другого, кроме Джона. Ему не нравится это. Он не получает никакого удовольствия от неизменной болтовни о политике, кино и спорте, которые в различных соотношениях всегда присутствуют в разговорах, ведущихся во время ужина. Он не испытывает никакого удовольствия от необходимости находиться рядом с людьми, которые ему не нравятся. Если бы Джон не сидел так спокойно, положив руку Шерлоку на колено, Шерлок, несомненно, отпустил бы в сторону соседей куда больше четырех колких замечаний.

Пока же он говорит крайне мало, предоставив Джону и Саре поддерживать беседу. Марк, оказавшийся вполне дружелюбным человеком, не прочь присоединиться к их оживленному разговору. На Шерлока же по очереди накатывают то раздражение, то скука, то досада. Он знает, что Джон в курсе того, что он чувствует: он не спускает с Шерлока глаз и мягкими круговыми движениями поглаживает его ногу. Единственное, что их до сих пор удерживает здесь, — проклятая вежливость Джона.

А еще Шерлока через край переполняет бешеный собственнический инстинкт, и чем дольше тянется ужин, тем мощнее он становится. Шерлок подавляет порыв притянуть Джона ближе и, лишь затем, чтобы видела Сара, прильнуть к нему в затяжном поцелуе. Должно же быть ясно, должно быть ослепительно очевидно, что у него и Джона здесь свидание. Но в этом он не уверен, а так хочется, чтобы не осталось никаких двусмысленностей. Свидание Сары и Марка явно уже четвертое или пятое по счету, но у них до сих пор еще не было секса — их отношения вовсе не серьезны, по крайней мере, пока. Саре необходимо прямо сейчас понять, что Джон принадлежит Шерлоку и что у Шерлока нет ни малейшего намерения отдавать его кому-либо.

К тому времени, когда приносят десерт, у Шерлока голова идет кругом. Чтобы попытаться отвлечься, он принимается наблюдать за своими соседями. Но здесь слишком много людей, слишком много данных, вокруг слишком шумно, свет слишком яркий, а он уже выпил три бокала шампанского и вот уже три часа, как воюет с самим собой, и теперь в любую минуту, едва кто-нибудь откроет рот, чтобы заговорить о чем угодно, он готов взорваться и совершить нечто такое, что Джон точно не одобрит, и тогда этот вечер, который уже и так испорчен настолько, что ничего не исправить, обернется полнейшим провалом в совсем другом смысле, и…

Рука Джона невесомо ложится на его ладонь, и Шерлок рывком выныривает из своих мыслей. Джон даже не смотрит на него. Поглаживая руку Шерлока, он продолжает поддерживать разговор. Настроение Шерлока моментально взлетает вверх. Да, он, как и раньше, хотел бы оказаться как можно дальше отсюда, но сейчас терпеть становится проще.

Когда в разговоре возникает очередная пауза, Джон переводит взгляд на Шерлока.

— Домой, — произносит он, улыбнувшись уголком рта. Шерлок благодарно кивает.

— Что ж, мы вас оставляем, — объявляет Джон, отодвигая в сторону наполовину съеденное крем-брюле и подзывая официанта. — Было здорово с тобой пересечься, Сара.

Сара смотрит на них с совершенно непроницаемым выражением лица, но все же кивает.

— И с тобой, Джон. Я рада, что у тебя все хорошо. У вас обоих, — многозначительно добавляет она, — все хорошо.

Джон улыбается, поняв, что она имела в виду, и кивает. Она что-то карябает на салфетке и протягивает ее Джону.

— Мой новый номер, — поясняет она. — Набери как-нибудь. Было бы здорово посидеть как следует. Если просто захочешь поболтать, или по какой другой причине.

— Хорошо, — отвечает Джон и опускает записку в карман. Шерлоку больше всего на свете хочется выхватить салфетку из кармана Джона и разодрать ее в клочья, но он сохраняет беспристрастное выражение лица.