Руку и сердце (СИ)

Он оплачивает счет, Джон опять целует Сару в щеку, пожимает руку Марку и желает им доброй ночи. Шерлок кивает им, и они уходят.

*

В такси, когда они едут домой, Шерлок приваливается к Джону: он чувствует себя слишком уставшим для любых других действий.

— Шерлок?

— М-м-м?

— До того… до того, как появилась Сара, у меня сложилось впечатление, будто ты хотел что-то сказать.

Шерлок сильнее зарывается лицом в шею Джону, утыкается носом в его ключицу. Ничего не отвечает.

Джон обнимает Шерлока за плечи, и за всю оставшуюся до дома дорогу они не произносят ни слова.

*

Вера Шерлока в то, что вечер просто не может стать еще хуже, рушится, как только они с Джоном приезжают домой.

Он почти падает на Джона, обхватывает рукой его шею и с силой к нему прижимается, пытаясь сделать так, чтобы площадь соприкосновения их тел была настолько велика, насколько позволяет вертикальное положение. Не поддающаяся логике потребность в физическом контакте и то чувство успокоения, которое она приносит, не устают его удивлять. Под смех Джона, вызванный сковывающей любые движения неповоротливостью Шерлока, они неуклюже вваливаются в гостиную.

Открывшаяся картина заставляет их застыть на месте: в кресле Джона сидит Майкрофт и спокойно изучает газету.

Смех Джона немедленно стихает. Шерлок, чья голова и так уже раскалывается от боли, с откровенной яростью уставляется на старшего брата, но тот просто сворачивает газету и встает.

Первым приходит в себя Джон, высвобождается из объятий Шерлока, делает шаг вперед, чтобы пожать Майкрофту руку.

— Добрый вечер, — здоровается Джон. То, как ровно звучит его голос, определенно заслуживает восхищения.

Майкрофт едва заметно улыбается, и Шерлок внезапно понимает, о чем он думает, к нему приходит осознание, зачем брат появился здесь. Но Шерлок слишком сильно перебрал с алкоголем, на него обрушилось чересчур много для одного вечера эмоциональных потрясений, и ему никак не удается согласовать деятельность головы и языка.

— Ох, Шерлок, Джон, — немедленно начинает Майкрофт, пожимая Джону руку и окидывая его и Шерлока беглым взглядом. — Я уверен, что принести поздравления…

Шерлоку так и не удалось заставить язык слушаться. Он отчаянно трясет головой, выразительно таращит глаза и никак не может понять, как Майкрофт мог совершить такой промах, настолько ошибиться, вычисляя произошедшие этим вечером события.

Майкрофт обрывает себя на середине предложения. Повисает звенящая неловкая тишина, и ох, Шерлок готов убить его…

— Поздравления? — растерянно спрашивает Джон, оглядываясь на Шерлока с явной надеждой, что он все сейчас объяснит.

— Ох, — выдыхает Майкрофт. Шерлок никогда еще не видел, чтобы его брат не находил слов. Все, чего он хочет, — чтобы Майкрофт сумел правильно оценить происходящее. Едва страстное желание схватить дурацкий разукрашенный зонтиками галстук и придушить им брата спадает, как Шерлок тщательно запоминает, какое у Майкрофта было выражение лица, как звучал его голос, и сохраняет файлы, намереваясь позже как следует изучить их.

У Джона все еще совершенно ошеломленный вид, но Шерлок даже не надеется, что он не уловил истинного значения полупроизнесенных Майкрофтом поздравлений. Он шагает вперед, берет Джона за локоть.

— Джон, ты не мог бы извинить нас? Мне нужно… сказать пару слов моему дорогому брату, — произносит он, все так же буравя Майкрофта глазами.

Джон бросает на него быстрый резкий взгляд и кивает. Посмотрев на Майкрофта, он очень медленно приподнимается на мысках и приникает к Шерлоку в долгом поцелуе.

— Приходи поскорее в постель, хорошо? — мягко просит он. Шерлок, не открывая глаз, кивает. Джон в последний раз бросает взгляд на Майкрофта, нежно сжимает руку Шерлока и уходит в спальню.

Шерлок и Майкрофт в полном молчании смотрят друг на друга, пока дверь в спальню не захлопывается.

— Майкрофт, как ты только можешь быть таким идиотом? — шипит Шерлок. Примерно мгновение у Майкрофта такой вид, словно он оказался не в своей тарелке, но длится это недолго. Выражение замешательства — определенно оказавшееся на его лице по ошибке и теперь не знающее, что ему делать — быстро сменяется холодным равнодушием.

— Честное слово, Шерлок…

— Ты все разрушил.

Так и не сняв пальто, Шерлок подходит к своему креслу, падает в него, подтягивает колени к груди, обхватив их руками, и впивается в Майкрофта самым злобным взглядом, на какой только способен.

Майкрофт вздыхает, длинно и мученически, как и полагается долготерпеливому старшему брату, и снова усаживается в кресло Джона.

— Прекрати истерить хоть на минуту, — просит он, серьезно глянув на Шерлока. — Я ничего такого не сделал.

— Нет, сделал, — раздраженно возражает Шерлок.

— Конечно же, нет. Джон понятия не имеет, к чему относились мои слова. Откуда бы ему? Твое поведение — чистое ребячество и, уж прости, что говорю это, отдает слабоумием.

— Ничуть, Майкрофт. Не окажись этот вечер настолько отвратителен, я, возможно, был бы более склонен к любезным расшаркиваниям, — Майкрофт недоверчиво хмыкает, — но в данный момент твое юродство неуместно.

— Ради Бога, да что же стряслось этим вечером?