Руны огненных птиц

Вот она и произнесла это, понимая, что назад дороги уже не будет. Пусть она и не хотела того, только теперь она нойта. Таков её род, такова она сама. Ситрик уставился на неё, чуть склонив голову и снова сощурившись.

– Нойту? – переспросил он. – Ты что, сама из лесных людей?

– Руости, – раздражённо прошипела Илька. – Мой отец был колдуном из племени суми, как и Бабушка, а мать – из племени свеев. Раз уж это имеет какое-то значение.

– Нет-нет, что ты. – Он вскинул руки. – Я просто не понял, что ты сказала.

– Нойта – колдунья, – пояснила Илька, чувствуя, как вспыхнули её щёки от стыда. Напрасно она вспылила.

– А руости?

– А руости – это ты.

Ситрик усмехнулся, будто это была забавная шутка.

– Что это значит?

– Бабушка называла так всех, кто живёт в Ве. И мою мать тоже. Всех, кто говорит на датском.

– Ты сейчас тоже говоришь на датском.

Илька бросила на парня озлобленный взгляд, но тут же снова чихнула. Только она раскрыла рот, чтобы ответить, как вздрогнула от внезапно раздавшегося стука. Ситрик повернул голову в сторону двери. За ней послышался голос Ахто.

– Что за духи его привели в такую рань, – проворчала Илька.

– День в самом разгаре, – напомнил Ситрик.

Маленькая нойта поднялась. Она отперла дверь и впустила в дом Ахто. Тот, хоть и отряхнулся, прежде чем войти, так и остался с головы до ног в снегу. Он отстегнул плащ и вытряхнул его в дверной проём, сбил снег с ног и снял шапку, разбросав по плечам мокрые волосы.

– С чем пришёл? – спросила Илька Ахто, закрывая за ним дверь. Мигом поднявшийся сквозняк засвистел на весь дом поросячьим визгом.

– Так это, Хирви тебя позвал снова, – доложил воин. – Ещё зовёт тебя перебраться в Ве. Завтра уходят люди, и там будет много места. Хирви с матерью и раненые остаются, так что и ты приходи. Чего зря мне бегать туда-сюда. Скоро лыжи-то изотру в ивовый листик, пока тебе все послания передам.

Говорил он громко, и Илька услышала, как за её спиной закопошилась разбуженная мать. Догадливая Грима снова молчала, чтобы не привлекать к себе внимания.

– Я не хочу жить в Ве, – уверенно ответила девушка.

– Так он тебя-то не насовсем зовёт, – простодушно произнёс Ахто. – Поживёшь пока, потом вернёшься, как раненых станет меньше.

– Хорошо, что он не догадался позвать меня ещё и на залив, – процедила Илька.

– Небось позвал, если б сам пошёл, – усмехнулся в усы мужчина.

– Проходи к огню, – предложила нойта, прерывая неудобный разговор.

И только она указала рукой в сторону очага, как увидела, что Ахто замер. Все мышцы его окаменели разом, и Илька, нахмурившись, медленно перевела взгляд в сторону очага. Она обнаружила, что Ситрик застыл точно так же, поднявшись с земляного пола, и теперь смотрел не мигая на Ахто. Мужчины не сводили друг с друга напряжённых взглядов.

– Ты чего? – спросила Илька, обращаясь к Ахто.

– Кто это? – рыкнул воин, сжимая пальцы в кулаки.

– Тебе какое дело, – огрызнулась девушка.

– А ну не дерзи мне, цыплёнок, отвечай.

– Мой друг, – произнесла Илька, не зная, какие слова подобрать лучше.

– Дюже твой друг похож на одного ублюдка-гребца, – медленно проговорил Ахто. – Того самого, которого я пристрелил на днях.

– Это не он, – поспешила заверить нойта, быстро смекнув. – Сам, что ли, не знаешь, что все руости на одно лицо.

Ахто слабо убедило такое объяснение, но он всё же сдвинулся с места и прошёл к очагу, опустившись на невысокое сиденье. Ситрик поймал взгляд Ильки, и она жестом велела ему вернуться к огню.

– Того ублюдка я хорошо запомнил, – продолжал Ахто, но уже более мирно. – Это у него я взял нож.

Воин обернулся к Ильке, хвастливо ухватившись за пояс, на котором висел нож в богато украшенных серебром и позолотой ножнах. Ситрик смотрел на этот нож, не отрывая взгляда, как кошка на мышь. Глаза его были страшны в тот момент, а пальцы, скрюченные от напряжения, подрагивали. Они оба всё ещё были готовы наброситься друг на друга и терпели лишь из уважения к хозяйке дома, усадившей их вместе за один огонь.

Внезапно пламя в очаге вспыхнуло, ярко озарив комнатушку и обдав жаром. Илька охнула, отскочив. Грима прижалась к самой стене, прячась за шкурой. Ахто зажмурился и тут же принялся хлопать по бороде, проверяя, не сожгло ли её.

– Ты чего это удумала, маленькая нойта? – прогудел мужчина. – Зачем такие чары творишь? Я ж тебе ничего плохого не сделал.

«Но собирался!» – злорадно подумала Илька и внимательно посмотрела на Ситрика, лишь вздрогнувшего от внезапно разразившегося колдовского огня. Она нахмурилась.

В то время как Ахто жаловался на недобрый приём, девушка нашла, чем угостить гостя, пока она будет собираться. Пива дома не было, а потому Илька наскоро сварила ягоды и предложила Ахто полакомиться сушёными яблоками. Мужчина так обрадовался сладостям, что вмиг умолк, заняв свой рот пищей. Ситрик не смотрел на Ахто, лишь на его нож, но всё чаще в огонь, будто тот пленил его.