Руны огненных птиц

– Его в самом деле больше нет ни в одном из миров, куда я могу заглянуть. Я бы хотела сказать, что он сгинул и ничего не оставил. Но от него остался ты.

Ситрик медленно кивнул. Он зажмурился, пряча глаза от лезущих под ресницы снежинок и пряча себя самого от этого мира. Внутри него эти слова отдались звучным эхом и треском лесного пожара, загоревшегося от удара молнии. Да, он догадался. Он обо всем догадался. Он знал, что теперь он такой же, как и Холь, что он теперь и есть Холь.

Нет. Не Холь. Огненная птица. Вернее, огненный человек.

– Поэтому я не хотела приходить и приближаться к тебе, – среди громких, горящих и кипящих мыслей и чувств, вспыхнувших в нём, раздался ледяной и спокойный голос Ингрид. – Боялась обжечься…

Ситрик распахнул глаза. Он надеялся, что одолевшая его буря не отразилась на его лице, но, кажется, Ингрид и так всё знала. Она снова стояла чуть в стороне, отойдя, но голос её звучал так, будто она говорила на ухо.

– Он ведь так боялся, что однажды его не станет, – прошептал Ситрик. – Это жестоко. Жестоко. Он просто исчез, а не ушёл в иной мир.

– В самом деле, ты думаешь, что такому, как он, место в чертогах мёртвых? – Ингрид фыркнула. – Он бы там всё растопил и сжёг. Боюсь, случился бы потоп.

– Не смей так говорить, – рыкнул Ситрик, сжав кулаки.

Он того не ожидал, но Ингрид замолкла. На лице её на краткий миг отразился испуг. Неужели он был так страшен сейчас?

Ситрик вздохнул и расслабил пальцы. Плечи его опустились. Он запрокинул голову, подставляя лицо под снег. Ему не было холодно, но было противно – мокро. Снег таял кругом него и стекал по коже за шиворот настоящим дождём. Ситрик не знал, какой из миров принял бы седовласого странника. Он был своим лишь здесь, и тут он успел прожить почти вечную жизнь, и для того не нужны ему были ни золотые яблоки Идунн, ни раболепная молитва.

– Но почему я? – прошептал Ситрик. Он не хотел услышать ответ, но Ингрид заговорила:

– Думаю, ты и сам знаешь. Я слышала, что он рассказывал тебе, как сам стал огненной птицей. Не все его слова ложь, особенно те, что больше всего походили на враньё.

– Знаю, – огрызнулся Ситрик.

– Почему ты злишься на меня? – Ингрид стала темнее. Лицо её ожесточилось от обиды. – Неужели ты хотел гнить в чертогах, где нет ни корней, ни ветвей Иггдрасиля? Нет ничего, кроме безнадёжного страха? Ты не заслужил быть где-либо ещё. Тебя не принял ни твой бог, ни дева ванов, потому ты и оказался там – у моста на льду реки Гьёлль. Ты хотел, чтобы я впустила тебя?..

Ситрик молчал. Снег летел остервенело и быстро, вонзаясь в землю, как белые стрелы. Юноша вздрогнул, вспомнив, как его пронзило наконечником и ужалило в самый позвоночник. Рука его невольно потянулась к ожогу на шее. Он провёл по бугоркам зарубцевавшейся кожи, чувствуя шероховатость не подушечками пальцев, а фалангами и ладонью – так он наловчился ощущать.

– Выходит, Холь погиб, пока я был у моста? – негромко произнёс он.

– Да, – скупо проронила Ингрид.

– Выходит, если бы он не сгинул раньше меня, то я бы остался там?

Ингрид кивнула.

– Я бы не смогла удерживать тебя на реке вечно. Моих сил хватило бы лишь на девять дней.

Ситрик посмотрел на свою ладонь, вспоминая сон, в котором однажды обжёг руками Ингрид. Наверное, она была права в своём страхе перед ним. Он сжал ладонь так, что ногти впились в кожу, и медленно поднял взгляд на проклятую.

– Верно, мне стоит поблагодарить тебя за это. Спасибо.

– К сожалению, твои слова нельзя обратить в Зелёный покров, – едко заметила Ингрид.

Произнеся это, она исчезла, рассыпавшись тёмным снегом и оставив Ситрика одного. Он осмотрелся, проверяя, точно ли она ушла, покачал головой и пошёл обратно к дому Ильки, наступая в свои следы. Он брёл через лес, глядя лишь себе под ноги и погрузившись в мысли. Хотелось кричать. Но хотелось и спрятаться, исчезнуть там, где никто бы не нашёл его: ни маленькая колдунья, ни проклятый волк, ни Ингрид.

Ситрик думал о том, что не успел проститься с Холем, не проводил его согласно обычаю. Он исчез из его жизни так же внезапно, как и появился. В мыслях показался робкий свет надежды: вдруг он, великий путешественник, снова пустился в странствия по тем мирам, куда не могла заглянуть Смерть?

Под ногами промчалось странное создание, и Ситрик дёрнулся, испугавшись, что чуть не наступил на горностая. Однако зверь не оставил на снегу следов. Парень поднял голову, желая рассмотреть существо, но вместо живой плоти взгляд нашарил дымное чёрное тело, состоящее из узлов и сплетений, гнущихся и перетекающих друг в друга. Посматривая пустыми глазницами на гостя, показалась ещё одна тварь, и гибкие звери сплелись в одну тушу, а после помчались прочь, оставляя на снегу пятна, похожие на пепел.

Ситрик впервые увидел чёрных тварей.

Женщины не стали запирать дверь, и Ситрик, крадясь, вошёл в дом. Он выглянул, прежде чем закрыть на засов, – вдруг какая-нибудь тварь успела увязаться за ним? Но снежный туман был пустым. Или лишь хотел казаться таковым.