Руны судьбы

Но что проку в тайне, которую все знают? Разве что какая-никакая слава… Она, конечно, гильдии воров нужна, эта самая слава, да и трактиру не помешает, но на виду дела не делаются. Поэтому лишь немногие знали, что воровская репутация «Кислого монаха» на самом деле дутая, что это фальшивка, задурилка воровской малины. В гильдии воров не дураки сидели, чтоб выставлять на публику своё настоящее убежище. Стражники прекрасно это понимали и трактир не трогали: пусть его. В конце концов, когда бюргеры из магистрата, взбудораженные громким преступлением, требовали провести облаву, всегда можно было пробежаться по верхам и нахватать кого попало. В том числе и в «Монахе». Хотя кого там возьмёшь? Мелкая сошка, подмастерья, ширмачи… Виновных всё равно не находили – как правило, крупные кражи и громкие убийства совершали или заезжие гастролёры, или профессионалы высшей пробы, артисты клинка и удавки, виртуозы фомки и отмычки, которые так просто не попадались. Если и заплывала в «Кислого монаха» рыбка покрупнее, поймать её было непросто. Воры крепко держались друг за друга.

Рутгер шёл в «Дракона-призрака».

В Лиссбурге было три трактира с драконом на вывеске, все в разных концах города. Так вышло, что после войны заезжий жестянщик соблазнил их хозяев (каждого по отдельности) идеей заказать у него дракона и всучил всем троим одинаковые вывески. Может, кроме драконов, он ничего чеканить не умел, а может, просто драконы получались у него лучше всего, никто этого не знает. Как бы то ни было, он получил свои денежки и смылся, и только после выяснилось, что в городе открылись сразу три трактира с одинаковым названием. Хозяева едва не подрались. Уступить никто не захотел, и чтобы как-то различать свои заведения, они договорились покрасить вывески в разные цвета. Дракон у Башни Трёх Ключей стал зелёным, второй, неподалёку от ратуши – синим, а третий, на Блошиной канаве – красным. Этот был самым захудалым. Если первые хоть как-то подновляли вывески, то с третьего дожди и ветер стёрли всяческую краску. Он покрылся ржой и стал уже не красным, но рыжим. Со временем вывеска проржавела настолько, что дракона в ней можно было признать с большим трудом. Весь в дырах, без одной лапы, с гнутой головой, он висел на обрывке цепи, кружился под ветром и пугал своим видом перебравших гуляк. Горожане прозвали его Железным Призраком, или просто Призраком.

Ориентируясь на скрип вывески, Рутгер наконец добрался до ветхой двухэтажной домины. На втором этаже светились окна. Заржавленный дракон метался перед фонарём, как адский нетопырь, отбрасывая на дома причудливые тени, и вполне оправдывал своё название. Рутгер надавил на дверь плечом и вошёл.

Низенький зальчик пустовал. Две лампы освещали два угла. Пламя в камине хлопало и плясало, паутина на потолке гипнотически шевелилась. Пахло дымом и подмокшими опилками. Хозяин – невзрачный мужчинка лет под тридцать пять, с сальными сосульками светлых волос и порванным ухом – поднял взгляд на скрип двери и ощерил зубы.

– Погодка, а? – жизнерадостно выдал он вместо приветствия. – Настоящая буря! Выпьете?

Рутгер молча приблизился, стянул перчатку, залез в кошель. Монетка легла на потемневшее дерево стойки. Трактирщик покивал, стянул с полки кружку, протёр её полотенцем.

– Вино? Грог? Пиво? – на выбор предложил он. – Или, может, шнапсу?

– Грог без водки.

– Это как? – опешил хозяин. – Впервые слышу о таком. Как приготовить?

– Очень просто. Берёшь большую кружку, наливаешь туда кипятку, кладёшь корицу, две гвоздички, мёду, соль, кружок лимона… А потом идёшь за стойку и зовёшь сюда Матиаса.

Разливала, который выставил ухо и внимательно слушал, растерянно замигал белёсыми ресницами. Стрельнул глазами вправо, влево. Облизал сухие губы.

– Я не знаю никакого Матиаса, – сказал он.

Рутгер посмотрел ему в глаза.

– Руку сломаю, – спокойно сказал он.

Трактирщик побледнел. Сглотнул, покосился на дверь у себя за спиной.

– Я не знаю… – забормотал он. – Я…

– Считаю до трёх, – предупредил Рутгер. – Раз…

– Подождите, – он выставил руку, – не надо! Я уже иду… Так, значит, грогу не хотите? Может, всё-таки чашку кофе?

Рутгер не удостоил его ответом, вместо этого со скучающим видом подошёл к камину, пнул поленья сапогом. Полыхнуло. Искры вырвались снопом, ушли в трубу. Трактирщик снова гулко сглотнул, больше не стал ни о чём спрашивать и поспешил уйти. Монетку прихватить, однако, не побрезговал.

Главарь гильдии воров явился на зов удивительно быстро, Рутгер даже не успел как следует обсохнуть.

– Ты, – безо всякого вопроса констатировал тот.

– Не ждал?

– Не думал, что ты так скоро сюда заявишься. Ты зачем Генриха напугал?

– Здравствуй, Матиас.

– Привет, привет, – угрюмо отозвался тот, смерив Рутгера взглядом. – Не скажу, что рад, но… Зачем пришёл, скажешь или будем дурки строить?

– Потолковать надо.

– Потолковать? – Матиас поднял бровь. – Занятно. Что-то раньше ты был не очень разговорчивый. Ну заходи, раз пришёл. Ты один?

– Да, один. Многое изменилось. Мне в самом деле надо с тобой поговорить.

Матиас помедлил. Мотнул головой: «Пошли».