Руны судьбы

Томас (если он, конечно, был тут) за всё время разговора не проронил ни слова. Монах сказал негромко что-то по-испански, кнехты отозвались одобрительным ворчанием. Потом, похоже, Себастьян и Томас расправились с едой и удалились в предоставленную комнату. Девчонка-прислужница забегала с водой и простынями, Фридрих слышал её лёгкие шаги на лестнице, сбивчивое дыхание, стук деревянных башмаков и мягкое шуршание юбок. А вскоре солдаты насосались пива и тоже убрались. Из вновь пришедших в зале остался один лишь Киппер, да и тот, повинуясь зову бренной плоти, вскоре вышел и направился в нужник.

Послышались шаги. Дверь кладовки распахнулась так стремительно и неожиданно, что Фриц, который прижимался ухом к доскам, чуть не выпал наружу. Поднял взгляд.

Трактирщик стоял и смотрел на него сверху вниз. Посетители молчали.

– Вот что, парень, – произнёс корчмарь, понизив голос и косясь на полурастворённую входную дверь. – Что-то не нравится мне всё это. Ты знаешь, что… Ты уходи, пока тебя никто не видел. Понял?

Более подробных объяснений не требовалось. Фридрих торопливо закивал и двинулся к двери, пока корчмарь не передумал.

– Эй! Постой…

Парнишка замер, втягивая в плечи голову, обернулся. Хозяин изогнулся и шарил в складках фартука. Достал и выложил на стойку Вервольфа.

– Забери свою железку. Ещё увидят, хлопот не оберёшься. С этими испанцами не знаешь, чего ждать. Ну, что уставился? Дуй отсюда, и чтоб я тебя больше не видел!

Он умолк и отвернулся к бочкам, словно мальчишки здесь не было. Фриц сгрёб за пазуху кинжал и в этот миг увидел на стойке лист бумаги с нарисованным на нём портретом. Фриц задохнулся. Догадка была ослепительна.

Травник!

Так значит, вот что за бумагу Себастьян показывал трактирщику!

Все посетители смотрели в стороны, упорно не желая мальчишку замечать. Замирая от собственной наглости, Фридрих осторожно сгрёб за уголок бумажный лист, развернулся на пятках и выскочил вон.

Снаружи было холодно, свежо и сыро. В низком небе комьями клубились облака. Сложив бумагу вчетверо, Фриц торопливо запихал получившийся квадратик под рубаху и зашагал вперёд. Грязь уже оттаяла, ноги скользили и разъезжались. Он обошёл большую лужу и уже почти достиг ворот, как вдруг за спиною скрипнула раздолбанная дверь сортира.

– Эй, парень! – удивлённо прозвучало сзади.

Фриц ускорил шаг и закусил губу.

– Парень!

«Не оглядываться… нельзя оглядываться… нельзя…»

Оглянулся.

Солдат изменился в лице.

– Стой… Стой!!!

Грязь за спиной зачавкала, как добрый боровок, которому налили целый чан ботвиньи, Фридрих вскрикнул раненым зайчонком, подскочил и припустил во все лопатки. Казалось, ещё миг – и Киппер его сцапает, но тут позади громко плюхнуло, взлетели в воздух потревоженные куры, и тишину разорвала отборнейшая брань.

Фриц летел, не чуя под собою ног. Стена деревьев быстро приближалась.

* * *

Выйдя за околицу и прошагав примерно полверсты, Ялка свернула и углубилась в лес; она всё время опасалась, что Михеля могут обнаружить, и тогда за нею снарядят погоню. Вряд ли у селян были ловчие собаки – деревня была совершенно нищая, но если оставаться на дороге, её могли поймать довольно быстро. Лес был заросший, непрореженный и вполне мог спрятать путника до темноты. Однако вскорости стемнело окончательно, тропинка под ногами потерялась, и Ялке ничего не оставалось, кроме как искать очередное место для ночлега.

Выбравшись из хлева, Ялка первым делом осмотрела себя с ног до головы, не обнаружила нигде ни пятнышка крови и на короткое мгновение успокоилась. Под глазом, конечно, будет синяк, но это чепуха.

И вдруг она замерла, будто её ударили. Приподняла подол. Кожу на коленках и на бёдрах стягивала высохшая кровь. Ей внезапно захотелось вымыться. Захотелось страшно, дико, до тошнорвотного позыва. Вымыться, вымыться… Всё равно как и всё равно где. Лодочников девушка не опасалась, но канал остался в стороне. Она вспомнила, как вытиралась снятой юбкой, оттирая кровь и… и…

И… что?

Тепло и мокро… Мокро и тепло…

Она сглотнула, прислонилась к дереву.

Не кровь. Присохшая на животе рубаха… юбка…

Он… он… Михель…

Он успел?

Успел или нет?

Ялке сделалось дурно, она чуть не опустилась прямо на землю. Тётка часто предостерегала Ялку и её сводных сестёр о том, что первая беременность у девочек схватывается намертво и очень быстро, и всякий раз напоминала, чтобы те вели себя с парнями осторожнее. И вот…