Читаем Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды полностью

Почему же тогда первые памятники алфавитной письменности обнаружены все-таки в Палестине? Ответ может быть простым: как раз из-за секретности в прочих местах. Финикийцы же были народом неарийским, и беречь чужую тайну им было незачем, В качестве купцов-мореходов они могли где-то случайно узнать ее и оценить практическую выгоду буквенно-звукового письма. А сакральный смысл букв так и остался для них неведомым. Впрочем, даже в Палестине авторство установить трудно. Древнейшие памятники этой письменности датируются здесь XIII веком до н. э. Но за двести лет до этого тут обосновались филистимляне, а в том же XIII веке начались крупные миграции народов после Троянской войны. Да и сами финикийцы не были чистыми семитами - они произошли от смешения семитов-хананеян с филистимлянами (пеласгами) и другими индоарийскими "народами моря", активно осваивавшими Средиземноморье во второй половине II тысячелетия до н. э. Похоже, именно от них финикийцы получили искусство кораблестроения и навигации, некоторые религиозные обряды. Не исключена и вероятность преемственности письменности.

"Рассекречивание", алфавитов и превращение их из магического инструмента жрецов в предмет бытового обихода могло происходить в разное время в разных странах по мере утраты сокровенных знаний прошлого, по мере этнических и социальных катаклизмов, ослабления теократического начала и реорганизации общества на иных принципах. Например, во времена Цезаря широкое- использование письменности "в общественных и частных" случаях могло начаться уже после ее рассекречивания, или для этих целей стал употребляться устаревший алфавит, переставший соответствовать астрологическим и природным реалиям и после "календарной реформы" заменившийся в жреческом обиходе новым. Ну а многие древнейшие памятники письменности в северных краях до нас просто не могли дойти - ведь дерево и береста гораздо менее долговечные материалы, чем камень или глина. Высекать какие-то надписи на камне для здешних жителей было бы просто нелепо - зачем, если есть более податливое и доступное дерево? А вот на Ближнем Востоке наоборот, древесина была драгоценностью, деревянные дома могли себе позволить только цари и богатейшие вельможи, и не удивительно, что памятники письменности там создавались на подручных камнях и глиняных табличках, хорошо сохраняющихся на протяжении многих веков.

Часть вторая ГИПОТЕЗЫ И ФАКТЫ

Глава 11 "ПРЕДАНЬЯ СТАРИНЫ ГЛУБОКОЙ"

В первой части мы рассмотрели некоторые версии и гипотезы, касающиеся развития и распространения древнеарийской цивилизации. Что ж, перейдем к более конкретному вопросу, поднятому в самом начале этой работы: "откуда есть пошла Русская земля"? Какие события происходили в глубоком прошлом на территории современных России, Украины, Белоруссии и кто же был предками славян?

До относительно недавнего времени поиски разгадки данной проблемы могли базироваться лишь на некоторых упоминаниях в летописях и трудах иностранных авторов - греческих, римских, византийских, германских, арабских источниках. Но XX век ознаменовался не только открытием Аркаима, он приоткрыл и ряд других тайн истории. Так, огромное значение для освещения прошлого славян может иметь находка так называемой "Велесовой Книги", созданной древнерусскими жрецами-волхвами во второй половине IX века,- по-видимому, единственного крупного памятника дохристианской славянской литературы, дошедшего до наших дней. Она была выполнена на деревянных табличках руническим письмом с примесью греческих букв.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела

С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества. Все свои мысли автор подкрепляет случаями из практики и рассказами из истории медицины, искусства, литературы.

Гэвин Фрэнсис

Медицина / Научная литература / Образование и наука