Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного

На псковском порубежье все обстояло иначе. Под 1271 годом В. Н. Татищев сообщает следующую информацию: «В тот же год немцы начали снова притеснения творить в волостях Псковских. Князь же Довмонт псковский, придя, повоевал землю их Чудскую и с полоном многим возвратился восвояси». Об этом же говорит и Псковская III летопись, но точную дату не указывает, отмечая только, что произошло это во время княжения Довмонта: «И паки же по временех княжениа его начата поганая латына силу деати на псковичехъ нападениемъ и работою. Боголюбивый же князь Тимофей, не стерпе обидимъ быти, ехавъ с мужи съ псковичи, и плени землю и грады их пожже». Что ж, это было вполне в духе Довмонта – ответить ударом на удар и воевать малой кровью на чужой земле. Он никогда не давал мести остыть, видимо, не любил холодные блюда.

Потом князь надолго исчезает со страниц летописей. Судя по всему, в это время прекратились набеги литовцев и ливонцев на псковские границы, и Довмонт живет той жизнью, какой жили все русские князья, – вершит суд и расправу, ездит на охоту, занимается городским строительством. Именно с его именем связывают строительство второй линии каменных укреплений Пскова – Довмонтова города. Именно так будут называть эти стены в конце XIV века, а в документах XVII века они будут значиться как «Домантова стена». На Руси в это время тоже происходят перемены; в Орде умирает великий князь Ярослав Ярославич, и его преемником становится последний сын Ярослава Всеволодовича Василий Костромской. В 1276 году князь Василий скончался, и великим князем становится тесть Довмонта, Дмитрий Александрович. В 1281 году младший брат Дмитрия, Андрей Городецкий, начинает с ним борьбу за великое княжение. Северо-Восточная Русь погружается в пучину междоусобиц…

Мы не будем подробно разбирать эту тему, а коснемся ее лишь в той степени, в какой принял участие в этом противостоянии Псковский князь. Понятно, что был он на стороне тестя. И когда в 1282 году Дмитрий окажется в беде, Довмонт придет ему на помощь.

С помощью ордынской конницы Андрей изгонит Дмитрия из Залесской Руси, и тот вместе с женой, детьми, двором и дружиной пойдет в новгородскую землю. Дело в том, что в свое время Дмитрий сумел отжать у новгородцев крепость Копорье, окружить ее каменными стенами и поставить там свой гарнизон. И теперь бывший великий князь думал там немного отсидеться, перевести дух, а потом, по словам В. Н. Татищева, «хотел за море бежать». Но не получилось, поскольку на льду озера Ильмень его встретили новгородские полки, значительно превосходившие по численности переславскую дружину. Принимать бой было глупо, и князь пошел на переговоры. В итоге, новгородцы его все-таки не пленили, а пропустили, но взяли в заложники двух дочерей и несколько бояр с семьями, объявив, что отпустят их тогда, когда он выведет из крепости своих ратников и впустит туда новгородцев. Дмитрий ушел.

Но в Копорье оставались его бояре, гридни, слуги и, что самое главное, казна. Ведь пока были деньги, Дмитрий мог бороться за власть. Но судя по всему, княжескими богатствами решили попользоваться новгородцы, выжидая удобный момент, чтобы присвоить Дмитриево добро. В лоб штурмовать Копорье не рисковали, крепость была хорошо укреплена, и можно было выдерживать осаду даже с малым числом людей. Но и от крепости далеко не отходили. Караулили. Сила на их стороне, терпения хватает, теперь бы немного удачи. А возможность ее испытать рано или поздно представится. Это понимал и Довмонт. Все его последующие действия были продиктованы именно осознанием этой опасности. «Тогда ушел изо Пскова зять его князь Довмонт псковский и взял из Копорья всю казну тестя своего, бояр его и слуг его вывел из Копорья и отослал их к тестю своему великому князю Дмитрию Александровичу» (В. Н. Татищев). Получается, что Псковский князь привел с собой столь значительные силы, что новгородцы не сделали даже попытки отбить княжескую казну. Да и самого имени Довмонта, как непобедимого воителя, было вполне достаточно, оно внушало страх не только врагам Руси. Новгородцы не рискнули связываться с неистовым и безжалостным князем.

Старая Ладога – северный форпост Новгородской республики. Фото А. Карева