Читаем Русь земная и небесная полностью

Что жить уже нельзя, что все пропало!

Живем, пожалуй, хуже, чем в войну:

Все рухнуло, на атомы распалось…

В полгода стало не узнать страну:

Одни мослы глодать теперь осталось!

Как просто взять да цены "отпустить"!

Для этого отнюдь ума не надо!

Но бизнес респектабельный взрастить

Нельзя, пустив волков в овечье стадо!

А у него – улыбка до ушей:

Мол, все великолепно! Все нормально!

Пора, наверно, гнать его взашей

Со всей его программой аморальной!

Ведь он таким прокладывает путь,

Кто стосковался по "руке железной",

Кто жаждет к сталинизму повернуть

Страну, давно висящую над бездной!

Довольно с нас "удалых молодцов"!

Довольно фанатизма без извилин:

Мы за безумства дедов и отцов

Чудовищным похмельем заплатили!

Теперь других безумств пришел черед -

Ничуть не меньших, но с обратным знаком,

И новые маньяки нас вперед

Опять зовут – к очередному краху!

Да! Плохи, плохи наши "лекаря"!

Но лучших, видно, мы не заслужили:

Отвергнув Бога и убив царя,

Мы семь десятков лет в маразме жили!

Царь, может, и не нужен – был бы Бог:

Никто другой нам нынче не поможет!

Но мы и к Богу не найдем дорог,

Коль каждый человеком стать не сможет!

" ДЕМОКРАТ ".

Что за сладкое слово – Свобода!

Как оно окрыляет, пьянит!

Нынче прочно вошло оно в моду:

Искрошился замшелый гранит

Той " Империи зла", что давила,

Столько лет угнетала всех нас:

Где ее колоссальная сила?

Мы всецело у власти сейчас!

Все народы теперь суверенны:

И у чукчей есть собственный флаг!

Правда, многие наши нацмены

Так и жаждут насилья и драк…

Но Свобода, конечно, важнее:

Пусть анархией пахнет порой;

Пусть вожди, ничего не умея,

Увлеклись авантюрной игрой;

Пусть берут баснословные взятки

Те, кто смог захватить кабинет;

Пусть нигде и ни в чем нет порядка,

Даже хлеба насущного нет!

Пусть разграблено все, что осталось

Нам в наследство от прежних владык;

Пусть кругом нищета и усталость,

Голод властно берет за кадык;

Но зато мы свободны! Свободны!

Нет теперь ни узды, ни кнута!

Наши помыслы так благородны!

Наша мысль – до предела проста:

Надо лишь разрешить все на свете,

Все направо – налево раздать -

И поймут даже малые дети,

Что за дивную мы благодать

Принесли нашей Родине милой!

Что за счастье нас ждет впереди!

Дай, Господь, только время и силы,

И за глупости нас не суди!

ДИССИДЕНТ.

Было страшно при бывшем режиме:

Все живое давил он и гнул.

Несогласных сотрудничать с "ними"

Ждал пожизненной травли разгул!

Нас не брали нигде на работу;

Из чинуш не щадил нас никто:

То залечат в "психушке" кого – то,

То посадят в тюрьму ни за что!

Но мириться с неправдой позорно,

И противно душою кривить!

Нас ломали жестоко, упорно,

Тщетно силясь покорность привить!

Обыватель смеялся над нами:

Что за глупость – переть на рожон!

Да и кто – то из нас временами

Пасовал: шел к властям на поклон…

Кто осудит беднягу за это?

Он один, а слуг власти – не счесть!

Все же в Мире прибавилось света

И от тех, кто не смог перенесть

Эту долгую, тяжкую муку:

Пусть порой побеждал нас Режим -

Пожимаем мы мысленно руку

Даже тем, кто не вынес нажим!

Но почти безнадежное дело

Не пропало – плоды принесло:

Чья – то жизнь, словно свечка, сгорела,

Но заветное время пришло:

Затрещала по швам та система,

Что так долго калечила нас!

Пусть возникли крутые проблемы,

Но как вольно мы дышим сейчас!

ВЕРНОПОДДАННЫЙ.

Его долго всерьез убеждали,

Что такие, как он – соль земли.

И заданье почетное дали:

Мол, выдумывай, пробуй, твори!

Он и выдумал, бедный, такое,

Так испробовал мощь своих крыл,

Что с Гражданской войны до Застоя

Лишь кумиров усердно творил!

Ну, а те хорошо понимали,

Чем опору свою ублажить:

Хоть дрожать и потеть заставляли,

Но дышать разрешали и жить…

Проявляли заботу в избытке -

Этот способ давно уж не нов -

Чтоб хватало ему на напитки

Да на пару приличных штанов…

Ну, и хлеб чтобы стоил копейки,

Да жилье обходилось в гроши…

Будь хоть лодырем, хоть неумейкой,

Но под нашу ты дудку пляши!

Он и вправду плясал так усердно,

Так к подачкам и лести привык,

Что холопский дух фальши и скверны

Ему в самую душу проник!

А потом наступила расплата:

Разорили безумства и ложь

Даже Русь – как она ни богата!

Тут его сразу бросило в дрожь:

Как прожить без дешевого хлеба?!

Без почти дармовой колбасы?!

Чем мы, братцы, прогневали Небо?!

Видно, нужен мундир да усы!

Да тяжелый кулак волосатый,

Да исполненный строгости взор…

А от нынешних – только утраты,

Разоренье, развал и позор!

Но сойдет и пожиже фигура -

Лишь побольше бы благ обещал,

На нерусских поглядывал хмуро,

Об их кознях ретиво вещал!

Демагог? Экстремист? Ну так что же?

Лишь вернул бы привычный нам строй,

С шибко умными был бы построже…

Ну, а мы за такого – горой!

ОБРАЗОВАНЕЦ.

Он родился в Советском Союзе.

Его с детства терзали муштрой.

Убеждали и в школе, и в ВУЗе,

Что у нас замечательный строй!

Но процесс "выпрямленья извилин"

Лишь иронию в нем вызывал:

Тот режим, как он ни был всесилен,

Но терпел в сфере мысли провал!

Он, как все, поступил на работу,

На которой дремал да скучал…

И, с трудом подавляя зевоту,

На бессмысленность жизни ворчал.

Получал за безделье немного:

Нехватало порой на кино…

И не жаждал ни Правды, ни Бога:

Были б девочки… чтиво… вино…

Помаленьку ему прибавляли -

Перейти на страницу:

Похожие книги

Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза
Собрание сочинений
Собрание сочинений

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

Анатолий Алинин , братья Гримм , Джером Дэвид Сэлинджер , Е. Голдева , Макс Руфус

Публицистика / Поэзия / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная проза