Русло реки

Потому что я не верила, что он будет молчать, если получит шанс. Я не верила, что он не начнет рассказывать истории, которые задевали мою туманную голову. Он не будет скрывать понимающую ухмылку, когда я бездумно что-то говорила, словно мои слова подтверждали его теорию обо мне.

Утро тянулось.

Я сосредоточилась на воде. Буря прошла над Пасулом и южной дорогой к Трем линиям две ночи назад и вряд ли побывала так далеко. Трава была сухой, согнулась — лето было в разгаре. Когда август станет сменяться сентябрем, дожди вернутся, но сейчас небо было ярким, без влаги. Я меняла наш курс, чтобы мы шли в низких ямах с зарослями акации и саркобатуса, выделяющихся среди травы, но они не помогали. Мы нашли камень в тени юкки, где сохранилось немного росы в трещине. Я показала Верану.

— Если я ляжешь, можешь немного выпить.

Он сел на корточки.

— А ты?

— Тут еще немного, — там было мокрое пятно на камне, я не могла это выпить. Я подвела туда Крыса, и он облизал камень. Я собрала банданой последние капли с юкки. Получилось всего несколько капель.

Веран сел на пятки и вытер рот.

— Лучше, чем ничего, пожалуй. Тебе хватило?

— Нет, — сказала я.

— Нет, — согласился он и посмотрел на небо. — Далеко мы прошли?

— Не знаю. Пару миль.

— И все это место… не меняется?

— Не так роскошно, как ты думал?

Он нахмурился.

— Я и не считал это место роскошным. Просто гадал, как нам понять, как далеко мы прошли.

Я посмотрела на равнины на северо-западе.

— Земля станет немного выше, и к вечеру мы дойдем до камней. Мы сможем забраться на них и поискать карманы, но они не задерживают воды, как горы на юге. Но мы сможем видеть реку Телл на севере.

Он посмотрел на меня.

— Там река?

— Двадцать миль на севере, не по пути. Она образует неглубокое озеро, которое видно издалека.

— Но мы направляемся на север — дойдем туда со временем. Зачем идти на запад, а потом на север пятьдесят миль, если вода в двадцати милях отсюда?

— Многие пытаются попасть в Пасул.

— Да, если ты в карете. Но мы — нет, Ларк. Почему мы на юге от реки? Разве не умнее срезать и пойти вдоль реки в Моквайю? Так без воды мы пройдем вдвое меньше расстояния.

— Потому что мы не можем. Идем.

Но он не встал. Он прищурился, глядя на меня.

— Нет, теперь мне стало интересно. Почему Ларк, бандит Солнечный Щит, эксперт по выживанию в пустыне, не хочет идти к доступной воде?

Я махнула правой рукой — край рукава подвинулся на запястье, задел круглое клеймо.

— Угадай, — рявкнула я.

Его лицо изменилось, брови поползли вверх.

— О, река Телл. Очевидно, что там — Канава Теллмана. Где ты… сколько лет провела как раб?

— Пока не стал плакать и сочувствовать, — сказала я, — позволь объяснить, что дело не в плохих воспоминаниях. Туда опасно идти, если ты не торгуешь рабами. Карьер тянется на милю вдоль реки, а дальше вверх по течению к Моквайе там только тропы для мулов с телегами. Мы не можем просто идти вдоль той реки. Если мы пойдем на север сейчас, попадем к нижней части реки у карьера, а там только жижа и грязь. Выше по течению самое большое скопление рабов вне замка Толукум. Понятно?

— Да, — сказал он.

— Хорошо, — я отвернулась.

— Мулы, — сказал он.

Я закатила глаза и повернулась к западу.

— Идем.

Я уловила его вздох, но проигнорировала его и продолжила идти по жесткой траве.

Солнце поднималось. Воздух наполнил гул кузнечиков и вопли рябчиков. Крыс поймал суслика. Мы съели немного портулака из-за пояса Верана, высосали зеленую жидкость из листьев. Мы нашли маленький кактус, и я с трудом прорезала плотную кожицу и показала Верану, как выжимать из мякоти сок с помощью банданы. Наши короткие ножи не подходили для дела, и я не могла вырезать все, не получив ладонь в колючках. Я выжала себе еще немного и передала Верану.

— Допивай, — сказала я.

— Тебе хватило?

— Нет. Хватит задавать этот вопрос, он глупый.

— Я просто хочу убедиться, что ты берешь достаточно.

— Достаточно. И я не хочу, чтобы ты упал. Мне хочу тебя тащить, — я взглянула на западное небо — солнце миновало зенит над нами. Вскоре оно будет висеть перед нами. — Так что не спорь.

Пока он допивал жидкость из кактуса, я встряхнула свою бандану, сложила ее пополам и подняла к его голове.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Замри. Солнце скоро будет перед нами. Если прикроешь лоб и брови, ткань даст тебе немного тени.

Он выждал, пока я завязала бандану за его головой.

— Если бы я не знал лучше, решил бы, что ты заботишься обо мне.

— Я же сказала, я не хочу тебя нести.

— Далеко до реки Телл? Пятнадцать миль?

— Какая разница? — спросила я.

Он пожал плечами.

— Просто любопытно.

У меня не было настроения на его шутки, и мне не хотелось думать о близости Канавы Теллмана. Я задрала рукав.

— Слушай. Ты знаешь о клейме рабов?

Его лицо стало замкнутым, он посмотрел на мое запястье, а потом на лицо.

— Круги в круге?

— Это незавершенное клеймо. Когда срок завершается, они пересекают круги вертикальной чертой, показывая, что ты закончил и, скажем так, не сбежал. Угадай, чего у меня нет?

Он снова посмотрел на мое запястье, где татуировка моего меча пересекала шрамы в виде кругов, подражая линии свободы.