Русофобия

– Я сообщу об этом руководству и запрошу ордер на обыск и допрос подозреваемой. – Майкл был ещё более сдержан и холоден, чем обычно.

Обиделся, сделала я вывод. Так ему и надо, прислушался бы ко мне, может, и убийцу уже поймали. Я, конечно, преувеличиваю свои способности к дедукции, но командный метод работы (уже давно доказано) даёт более высокие показатели. Даже поговорка про это есть. Наверное, американцам просто не знакома русская народная мудрость.

В дверь робко постучали и приоткрыли.

– Войдите, – крикнул Майкл.

В образовавшийся проём просунулась короткостриженая голова с мелкими чёрными кудряшками и оттопыренными ушами, в которых висели большие золотые кольца, явно не позволяющие склонить голову к плечу. На смуглом лице выделялись большие миндалевидные глаза цвета жареного арахиса. Она пробиралась в комнату будто частями: сначала голова, затем уши, шея, плечи, а потом всё остальное. Я решила, что эта женщина – латиноамериканка.

– Мне сказали, что вы хотели меня видеть. Я Розалинда Голдер, – пояснила она, продолжая стоять у приоткрытой двери.

– Проходите, – агент Фэйссобер подвинул ей стул, и она села, причём её тело опускалось также поочерёдно.

Я смотрела на эту женщину, которая возможно способствовала жестокой смерти четырёх невинных человек, и не чувствовала ни ненависти, ни страха, вообще ничего. Будто и не было её передо мной.

Майкл сел за стол, напротив неё, и начал допрос.

– Мисс Голдер…

– Миссис, – поправила она.

– Миссис Голдер, вы знакомы с Джеком Трумэном?

– Мы служили в одном подразделении. В Ираке.

– Вы встречались с ним после Ирака?

– Нет, – чуть помедлив, солгала она.

– Розалинда, вы помните меня? – Спросила я по-русски.

– Нет, – быстро ответила она также по-русски и тут же спохватилась.

– А я помню, что вы неплохо говорите на моём языке, – улыбнулась я ей.

– Я бы хотела увидеть своего адвоката, – обратилась она к Майклу.

– Это не допрос, миссис Голдер, это всего лишь беседа. – Пояснил он.

– Тогда я пойду работать, – она была слишком уверена в себе, потому что абсолютно точно знала, что у нас на неё ничего нет.

Зря я сразу выложила свои козыри. Думаю, Майкл меня не похвалит за такой прокол.

– Вы можете оказать помощь в расследовании, – попросил агент Фэйссобер.

– Вызовите меня повесткой, – ухмыльнулась она, уже подходя к двери. И меня снова поразила её способность двигаться как-то по-змеиному что ли, передвигая части тела поочерёдно. Это было красиво, грациозно и жутковато.

– Что вы ей сказали? – Набросился на меня Майкл, как только за латиноамериканкой закрылась дверь.

– Спросила, помнит ли она меня. И она ответила «нет», по-русски.

– Я слышал, что она ответила. Но зачем вы влезли в допрос, вы же знаете, что у нас ещё нет ордера? И вместо того, чтобы сотрудничать с нами, она пойдёт прятать улики.

Майкл рвал и метал, и я его понимала, ведь я опять умудрилась напортачить на ровном месте. Вот не даётся мне роль следователя. Может, потому что для меня это только роль? Опасная игра, которая рано или поздно подойдёт к концу, и я вернусь домой, к своей обыденной жизни. Если только меня не поймает маньяк, чтобы долго пытать с особой жестокостью где-нибудь на полянке в Центральном парке.

Тем не менее, я расстроилась, чувствовала себя глупой дилетанткой, мне снова было стыдно перед агентом Фэйссобером и даже образ разделывающего меня на филе Русофоба не отвлекал от нерадостных мыслей о собственном ничтожестве.

Отель «Уолкотт»

23.02

Константин Петрович каким-то недоступным моему пониманию образом уже всё знал. Так он никогда раньше на меня не орал. Я даже забыла засечь время, чтобы выяснить насколько его хватит.

Узнала о себе много нового, о своей глупости, безответственности, упрямстве и многих других отрицательных качествах. Я подвела родину. И самое главное, я подвела Ефимцева. Поставила под угрозу расследование и жизни невинных людей. И тут меня прорвало.

– Константин Петрович, – закричала я в трубку, перебивая поток критики, – я же не специально вас подвела! Это вы приказали мне лететь в Америку! Вы знали, что я не подготовлена к такому! Но всё равно отправили! А теперь орёте на меня! А я всего лишь пытаюсь помочь, как могу.

Я выдохлась и замолчала, ожидая, что будет дальше. Я так устала, морально вымоталась за последние дни, что даже не боялась Ефимцева. Даже если он решит меня уволить, найду другую работу. Где за мной не будет охотиться маньяк.

Константин Петрович тоже помолчал несколько секунд, а потом продолжил, но уже спокойным голосом.

– Лиля, извини, я не должен был на тебя кричать.

Ух ты! Это Ефимцев сейчас извиняется?!

– И отправлять тебя сюда всё же не следовало. Не знаю, с чего я, старый дурак, решил, что ты справишься. Надо было не вестись на требования американцев и послать кого-нибудь со спецподготовкой. – Он тяжело вздохнул. – Если хочешь, я отзову тебя в Москву. И никаких штрафных санкций не будет, обещаю. По крайней мере, постараюсь тебя отмазать.