Русофобия. История изобретения страха

Э. Каррер д’Анкосс, возлагая в какой-то степени и на самих русских вину за сложившуюся ситуацию («в силу долгой традиции они готовы принижать сами себя, но одновременно убеждены в своих особенных добродетелях, что придаёт восприятию России русскими почти мистический характер…»), подчёркивает, что «есть пункт, по которому Запад и Россия могли бы легко понять друг друга: необходимость для России завершить наконец модернизацию, приняв политическую и экономическую модель, некогда приведшую Европу к столь впечатляющему уровню развития»[1474]. Представляется, что Э. Каррер д’Анкосс западный взгляд на русскую историю преподносит как самовосприятие русских: «Прошлое представляется русским цепочкой катастроф, в промежутках между которыми предпринимались попытки сдвинуть страну с места, чтобы позволить ей присоединиться к Европе и достичь её уровня развития»[1475]. Перед нами классическая схема видения России Западом, и Э. Каррер д’Анкосс воспринимает Россию как страну, жаждущую учиться у Запада, поскольку, по её мнению, это является естественным желанием любого другого народа[1476].

Или, например, А. Безансон, рассуждая о публикации книги М. Малиа, отмечает, что автор «сумел дождаться конца истории, логической развязки — крушения коммунизма, или, говоря иначе, возвращения России в русло общей истории человечества»[1477].

Об этом же пишет Ларри Вульф, подчеркивая, что распад СССР и падение Берлинской стены поставили перед Западом насущные вопросы: можно ли будет признать Россию частью Европы?[1478]

Дж. Кеннан, рассуждая о феномене книги Кюстина, отмечал, что если бы либеральная тенденция продолжилась и после 1914 года, «тогда мы просто забыли бы о неудачной попытке Кюстина понять Россию Николая I. Но 1917 г. и всё последующее радикально изменили картину»[1479]. В результате, по мысли Кеннана, идеи французского маркиза получили своё подтверждение спустя сто лет после написания книги[1480]. Как видим, американский историк и дипломат полагал, что, если бы Россия пошла по либеральному западному пути, книга Кюстина оказалась бы забыта, а взгляд на Россию был бы иным.

Коммунистической России давно нет, но о работе маркиза де Кюстина до сих пор хорошо помнят, а современное отношение к России и действия западных держав подтверждают, что дело вовсе не в коммунистической идеологии. Взгляд на сильную самостоятельную Россию будет «кюстиновским». Россия в глазах Запада зачастую воспринимается как стремящаяся к экспансии империя, а тот факт, что Россия может защищать свои национальные интересы и не может поступиться своей безопасностью, в расчёт не принимается.

Поэтому дело вовсе не в коммунизме, а в том, что сильная и мощная Россия Западу не нужна. Если и нужна, то в образе Зла, угрожающего всему «цивилизованному человечеству». Поэтому Россию нужно подвергнуть «культуре отмены», отменить русскую культуру, желательно, русских как таковых, отменить страну. Или же сделать Россию послушной и слабой, а после снова попытаться начать её учить.

История, конечно, никого ничему не учит. Как писал А. Леруа-Больё, история России была непрерывной борьбой за выживание, однако Россия всегда возрождалась и становилась сильнее. Вот этого «коллективный Запад» как раз не учитывает, каждый раз «открывая» для себя нашу страну заново. Мы должны понимать, что у Запада всегда была, есть и будет своя Россия, вовсе на нашу страну не похожая. И нам остаётся только делать дело, сохранять, защищать и преумножать нашу Россию. Быть сильными. Понимая при этом, что сильная Россия обречена на русофобию.

Заключение

В 1894 году русский историк И.И. Иванов, размышляя о традиции восприятия нашей страны на Западе, сложившейся со времён Средневековья, отмечал: «О России иностранцы пишут с давних пор, но, как это ни странно, пишут все в одном и том же духе. Об исключениях не говорим: они ведь случаются и отнюдь не уничтожают правила. <…> И так безотчётно пишутся громадные книги и пускаются по свету. Не легко потом будет разубедить всякого, кто начитается подобных ужасов. Да, одно слово русский будет казаться иностранцу ругательством, а Московское государство — тартаром»[1481].

Мы совершили экскурс в историю восприятия России на Западе. Безусловно, это лишь набросок, вовсе не претендующий на полноту, и это вовсе не энциклопедия русофобской мысли. Однако предпринятая выборка работ западных авторов разных эпох, смею надеяться, является весьма репрезентативной и позволяет подвести некоторые итоги, пусть и промежуточные.