Русология (СИ)

Злость, что он вхож туда, куда мне бы, и что я гибну, он же таится, мигом взыграла. Но, много гаже, вместо меня спасти, он лишь хмыкает... и оркестр гремит. Я понёс стремглав: - Обвиняешь в театре? То есть во лжи? Меня?! Ты, сын тех, кто устроил театр про истину?! Ты сам только что был в ней, в этой вот истине, отвлекался - под сигарету! - был в ней существенно, а пустой словный куколь твой здесь внушал, что он курит... Для маскировки, чтоб не заметили? - Я приблизился и шептал: - Угадываю, вы - в истине. Здесь вы лишь на войне. Угадываю, я был нужен тебе как Пятница Робинзону, как гид туземец; как Мумбо-Юмбо! Там друзья в истине, а я спутник во лжи? не друг?.. - Я приник к нему. - Маску скинь! Знай, я истина, если хочешь. Вы полагали, мы вам массовка?! А - просчитались! А - не туда энтропия шла, в Квашнине-то! Истина в нём пробилась, и он вас понял! Я про рассеянье иудейское ваше, чтоб сеять логос, - вот он, кунштюк ваш! Я дам знать ищущим... ста Хвалыне! есть такой, кто работает в язву вам, ищет главных... пару нашли на днях и побили, но ведь помр'eжей лишь... Ой, не любит слов'a народ! А главрежа... Я укажу им, кто спектакль ставит! Зря ты на трассе не повернул в дурдом; ведь мечтал, скажи?.. Я надул тебя! Я сюда, дабы вас мирить? Нет, я каждый миг истинней! О, я чувствовал, что мелькнёт пустяк - и я выясню, чт'o я здесь, во вселенной. Он и мелькнул вдруг. Ты чуть расслабился - антураж и поплыл... - Я взял его за плечо. - Не бойся. Я есмь единственный, кто постиг вас, и помогу тебе... - я скривился. - Я не таюсь, как ты... Расскажи, как гуляешь в рай и обратно... Ладно, я сам пойму... До меня несли вздор про вас: что-де племя, как прочие, только разве Христа не чтят, что назойливы богом, жаждущим сикли, скот и рабов; прагматики, оттого вас шпынять не грех, ушлых в 'Ветхом'-де 'Слове' ради корысти; что вы везде, где прибыль, но столь ущербные, что вас как бы прощают, маленьких: мол, играйтесь, только не дуйтесь. Но - се неправда. Я вас постигнул! Вы дали логос, он вами выдуман! Цель - сманить в слова! Ставка тут велика: вам истина, а нам бред. Нам гроб с Христом - а вам 'мир сей'. И вы лишь ждёте, чтоб мы низвергнулись, как свинья гергесинская! Цель - давить человечество, чтобы были вы - господа всего, чтобы всё было ваше... Ради чего Аврам (не Адам отнюдь!) стал внушать, что есть 'зло', но есть также 'добро', каковое вы в деньгах... Целое в клочья?! - Я задыхался. - Не было ни 'добра', ни 'зла'. И вдруг вы есть 'добро', а другие все - 'зло'?.. Что, зависть в вас? алчность властвовать, чтоб устроить мир, где в царях иудей, внедряющий 'дебар Яхве' как слово 'Бога'?! Нет, так не будет. Истина близко! И не поможет, что, вы соврёте, частная вера, для иудеев; что ваша вера, мол, бредни древних пророков, мудрь от раввинов и, мол, ответственность вся на Яхве, если он бог. Нет, лжёте! Вы рвали истину на понятия, дабы нас гнести 'не убий' и сходным!.. Но, спрошу, если вы оболгали рай, то тогда 'не убий' ваше, может, 'убий' как раз?! И все 'да' ваши в истине значат 'нет' тогда?! Там, на трассе, ты изощрялся, был агрессивен, даже в дурдом хотел. Разве правильно: морок нам - а мир истинный вам в трофеи?.. О, вас погром ждёт, стоит мне выложить ста Хвалыне, этому нацику! Я постиг, ибо истина: за свой трюк и за ложь, кою вы взгромоздили, вы и ответите! За то самое 'зло', что благо, и за исход из счастливого рая рода людского вслед вашим фразам! Ст'oит мне...

Свет померк; я стал рыскать таблетки; пачка их выпала. Я ощупывал стылое, в звонах слыша скрип обуви на снегу, сип: 'Малый?'... Я что-то нёс в ответ... И во тьму взирал... Как не тьма-то была в тот миг, но СВЕТ ИСТИНЫ?!.. Я сидел лицом к удалявшимся толпам, к видам вдоль Лохны каменных изб вдали и к разрушенной церкви. Я приходил в себя после приступа.

- Вы помиритесь, - обещал я.

Марка ответил: - Ты его обозвал.

- А верно! - встрял Заговеев.

Задние шли вдогон барабанам, трубам и толпам... и автолавка вслед... На затоптанном пятаке у кладбища - чернь от выхлопов, швов протекторов, грязь растасканной чернозёмной тали, мусор объедков... И над убожеством ржавых гнутых крестов - закваскинский монумент с рельефом.

- Маршал! - нёс Заговеев. - Генералисемус! - Он стоял с папироской, в валенках и в солдатских штанах с пятном, в телогрейке с порванным хлястиком, в шапке. - Мать говорила, что он лентяй был и сельсоветчик. Вот теперь маршал тут. Дворянин!

- Сей фрукт? - хмыкнул Марка.

- Он. Вместо, значит, твоих, Михайлович. Об евонный лик яйца бить на поминках. Сам побью! - обещал Заговеев, вынул окурок и отшвырнул в сугроб. - В голове гнетёт... Ты, Михайлович, с целью тут? И надолго?

- Нет, я случайно, - лгал я.

- И ладно. Значит, Христос воскрес! - объявил Заговеев.

Но я молчал.