Руссиш/Дойч. Семейная история

Смена вывески практически никак не видоизменила посольскую жизнь. Основные советские постулаты вернулись на круги своя. Единицы помнили времена «генерал-губернатора» Абрасимова и его пресловутую чехарду с кадрами – отправку неугодных на родину «в двадцать четыре часа», самоубийства и попытки самоубийств, скандалы и раздоры, деление персонала на угодных и неугодных, кому дозволено, а кому нет, с валютой и без. Эпоха демократии внесла благотворные перемены в вопросы правового регулирования дипломатической службы. Если драки где-то и случались, то в индивидуальном порядке, а не стенка на стенку, как раньше.

В то же время генетика службы взяла своё. Близость к телу начальственной персоны, лояльность и личная преданность по-прежнему оценивались на порядок выше профессиональной квалификации, честности и порядочности. Демьян стремился трудиться на повышенных оборотах, как это было свойственно семейному генофонду, но в более высокие ранги и должности труд этот, как и в советские времена, не преобразовывался.

В целом же внутрипосольский климат стал более мягким. Новые правила дипломатического общежития за рубежом позволяли отдавать детей в местные школы и детсады, а жёнам трудоустраиваться за пределами посольского комплекса. Тоня и Глеб росли в двуязычном окружении. Изучала немецкий и мама Соня.

Каждый из руководителей дипучреждений в Германии стремился оставить свой уникальный след. Кто-то прославился своей нелюдимостью и отгороженностью – качествами явно не дипломатическими. Кто-то остался в памяти рубахой-парнем с длинным языком, кто-то отметился «звериной серьёзностью». Кто-то запомнился пристрастием к высокому градусу духовности, кто-то – пропагандой патриотизма и высокой любви к отечеству.

Один из послов решил приподнять собственный имидж оригинальным образом. На средства крупных германских компаний посольство принялось проводить для высших кругов местной знати гигантские балы, на которые со всей страны съезжалась пара тысяч знаковых персон. И всё бы ничего, если бы эти мероприятия не превратили дипломатическое представительство России в подмостки для вульгарных променажей светских львов и львиц с низкопробными интим-сценами из скандально известных фильмов.

Зато светящиеся лица посла и его очаровательной супруги сияли с обложек множества глянцевых журналов. И в Москве, и в Берлине спорили, праведное ли это дело – повышать репутацию отечества такими не совсем обыкновенными методами. Но мнения разделились. В ту пору несколько по-иному выглядело российское законодательство, и не было нужды присваивать посольствам, проводившим приёмы на зарубежные деньги, статус иностранных агентов.

За рабочими делами Демьян стремился не упускать связей со Шпрингдерхаузенами. Эмиль скончался вскоре после исторической встречи миллениума, не дожив пару месяцев до своего 80-летия. Бьянка крепко запомнила наставления отца. На каждой встрече она «мучила»

русского родственника скользкими вопросами и каждый раз убеждалась: да, он на полном основании может рассматриваться в качестве одного из кандидатов на высокие посты. Макс представлял интересы Германии в Брюсселе, выходя на заключительный круг своей дипломатической карьеры. Его сыновья Андреас и Кристиан уступали Демьяну по всем критериям. Незадолго до возвращения на родину в 2006 году Бьянка предложила ему работать на благо концерна. Он в принципе согласился.

Превратности судьбы опять не позволили матери и сыну оказаться в одном месте. К моменту прибытия Демьяна в Москву она с немалым удовольствием и не без помощи мужа ближайшей подруги получила высокое назначение в Париж, на должность представителя России в ЮНЕСКО в ранге чрезвычайного и полномочного посла. Руководить фондом осталась Анна Николаевна.

В Париж Василиса Борисовна давно влюбилась и в полной мере соглашалась с Мариной Цветаевой:

Дома до звёзд, а небо ниже,
Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Всё та же тайная тоска.

Шумны вечерние бульвары,

Последний луч зари угас.
Везде, везде всё пары, пары,
Дрожанье губ и дерзость глаз.

На Елисейских полях Васюта встретила однажды знакомого человека. Кто бы мог подумать, что им окажется её первый «муж», почти начисто исчезнувший из памяти. С их последней встречи прошло больше 30 лет. Шурик приближался к своему 60-летию. Как гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя, так из невзрачного деревенского паренька вырос статный, убелённый сединами джентльмен, похожий на одного известного артиста из Голливуда. В нём с трудом угадывался тот скромный вы-

пускник педа, которого когда-то удалось уговорить ввязаться в забавную инсценировку с женитьбой и загранкомандировкой.