Русская апатия. Имеет ли Россия будущее

Современный русский человек в подавляющем большинстве во имя сохранения духовного комфорта просто выбрасывает из своего сознания те факты, события, тот опыт, который подрывает его веру в утраченный советский рай. Один из участников московского экономического форума 2016 года, доктор экономических наук, кстати, одновременно успешный предприниматель, со страстью доказывал мне, внушал мне абсолютный абсурд, что «в СССР было легче выехать за рубеж, чем сейчас». Понятно, что не может быть диалога в России между теми, кто живет мифами, и теми, кто наделен здравым смыслом. Не забывайте, что те, кто наделен здравым смыслом, чувством реальности, уважением к истине, составляют абсолютное меньшинство.

Изучая русскую публицистику, посвященную особенностям русского национального сознания, начиная с «Избранных мест из переписки с друзьями» Гоголя, я создал список черт, отличающих русского человека от западного. Сейчас, примеривая этот образ русскости к современной России, я обнаруживаю, что на самом деле русский ХХ век, русский большевистский век не привнес в русское сознание ничего нового. Понятно, что большевизм мог только обострить те болезни, которые помогли ему прийти к власти и к освобождению от которых призывал тот же Бердяев в своей программе оздоровления России. «Народная идея распределения и раздела», противостоящая западному производственному подходу, который ставит во главу угла культуру и дисциплину труда, «личную инициативу и личную ответственность», жива до сих пор. Конечно, не у всех. Но нуждающиеся, которые составляют большинство, связывают все надежды на выживание с государством. Правового сознания как не было в России, так и нет. Подавляющее большинство населения России не интересуют правовые аспекты присоединения Крыма к России. И здесь в отношении к праву опять коренные различия между традиционным русским сознанием и сознанием западного человека. Мы по-разному отвечаем на вопрос: что можно и что нельзя?

Все те черты русского национального характера, которые Николай Трубецкой называл «наследством Чингисхана», не только остались, но и укрепились. Лидером, вождем для русских, как и для их учителей-монголов, может быть только жесткий, твердый политик, который не боится смерти, стремится и добивается всевластия, то есть по природе авторитарная личность. И подобное отношение к власти до сих пор удобно русскому человеку, ибо снимает с него личную ответственность за просчеты и ошибки самодержца, – сегодня даже представители «путинского большинства», которые начали связывать свою бедность с его внешней политикой, с Крымом, как мантру, повторяют: «А нас, простых людей, никто никогда в России не спрашивает».

Отсюда и успех Путина, несмотря на то, что его на самом деле четвертый президентский срок отмечен существенным снижением уровня жизни подавляющей части населения. Никого у нас в России не интересует ни гибель сотен русских людей во время гибридной войны с Украиной, ни гибель 230 пассажиров «Когалымавиа» под Синаем, что было расплатой за начало нашей бомбежки ИГИЛ в Сирии. Проблемы жертв, человеческой цены наших побед как не было в России, так и нет до сих пор. Нам не жалко прежде всего себя, своих. Горбачеву не простили «пустые полки» магазинов, а Путину пока что прощают утрату «сытости» нулевых. Большинство начало сегодня уже экономить на еде, но молчит. И слава богу. Ибо нет ничего страшнее в России, чем бунт нуждающихся и голодных.

Сегодня в России все держится на так и не преодоленном «беспрекословном подчинении» власти, которая, согласно учению Николая Трубецкого, есть стержень туранской, тюркской психологии и на которой, как он считал, «держалась Русь, что придавало ей устойчивость и силу»[175].

Поразительно, но это тяжкое «наследство Чингисхана», какая-то мутность сознания, проявляющаяся, согласно учению Николая Трубецкого, в дефиците концептуального мышления, способности искать истину, смысл происходящего, характерна не только для малообразованных русских, но и довольно часто для русских с научными, докторскими степенями. Дефицит страсти к самопознанию, как обращал внимание Николай Трубецкой, – это у нас тоже от монголов, от эпохи Чингисхана. Преобладающее большинство «Московского экономического форума», который проходит в МГУ весной, – это преподаватели и ученые не просто левых, прокоммунистических взглядов, но люди с какой-то «неподвижностью», косностью ума. Даже они, якобы экономисты, ничего не хотят знать о структурных и прежде всего экономических причинах распада СССР, об обреченности советской мобилизационной экономики, и, как простой, далекий от науки народ, во всем обвиняют Горбачева, который якобы «сознательно, по заданию американцев развалил страну».