Русская басня

          Был Кот и взятки брал.
          С мышей он кожи драл,
          Мышей гораздо мучил
          И столько им наскучил,
          Чиня всегда содом,
Что жительство мышей, а именно тот дом,
     Казался жителям сим каторгою лютой;
                     Свирепый тот
                     Мучитель-Кот
     Десятка по два их щелкал одной минутой.
     Ненасытимый Кот и день и ночь алкал
     И целу армию мышей перещелкал.
     Вся помочь им от ног; однако худы танцы,
          В которых можно захромать,
     А может быть, еще и ноги изломать;
Зарылись наконец они в подполье в шанцы,
     Чтоб Кот не мог их более замать,
     И ни одна оттоле не выходит;
Ни мышачья хвоста Кот больше не находит
     И тщетно разевает рот:
                      Постится Кот;
                  Прошли котовы хватки;
                      Простите, взятки!
          Подьячий! знаешь ты,
          Как мучатся коты,
Которы ничего содрать не могут боле,
И сколько тяжело в такой страдати доле,
Сыскал мой Кот себе подьяческий крючок:
Умыслил дать мышам он новенький щелчок,
И задними он гвоздь ногами охватил,
                      А голову спустил,
     Как будто он за то, что грешен,
                      Повешен,
Являя, что мышам уже свободный путь;
И льстится мой мышей подьячий обмануть.
Не слышно более разбойникова шуму;
     Так мыши сделали в подкопе думу,
          Не отступил ли прочь герой,
И из коллегии все выступили в строй;
     И, чтя Кота не за безделку,
     Выглядывают только в щелку.
         Увидели, что Кот их жив
                 И лжив;
Ушли назад, крича: «По-прежнему Кот бешен,
По-прежнему с нас Кот стремится кожи драть
                      И взятки брать,
                 Хотя уж и повешен».

НОВЫЙ КАЛЕНДАРЬ

Порядок естества умеет бог уставить
И в естестве себя великолепно славить.
К Юпитеру принес крестьянин календарь
         И расписал подробно
Ко хлебородию для года что способно:
     Когда потребен дождь, сушь, холод, жар.
         Он книжку ту подносит
                        И просит,
Чтоб было только то лишь ради нив его.
         Юпитер отвечал: «Я сам того
Не сделаю, опричь тебя, ни для кого;
         Я больше разума имею,
И сделать календарь получше я умею;
А ежели когда бывает он и худ,
То — тайна естества, и праведен мой суд».
    Крестьянин этому не верит:
«Вот так-то,— мыслит он,— Юпитер лицемерит.
Когда бы в небесах между богов я жил,
Совсем бы естество не так расположил:
Всегда б была весна, всегда цвели бы розы,
                     И не было б зимы;
                     На что морозы?
         И ввек бы не пахали мы;
Не молвил бы тогда прикащик: «Вы ленивы»,
И хлеб давали б нам несеяные нивы.
     А это что за свет!
     Весь год покою нет.
Рождались бы собой домашние потребы:
     С горохом пироги, печены хлебы;
А я бы на печи нетопленной потел,
И гусь бы жареный на стол ко мне летел».
Настало, кончилось его желанно лето.
     А сделалось вот это:
Не возвратилися в деревню семена,
И с нив мужик пожал их только имена.

НАДУТЫЙ ГОРДОСТЬЮ ОСЕЛ