Русская фантастическая проза XIX - начала XX века

– О! как нельзя более! – воскликнул мой товарищ, Шпурцманн. – Мы собрали обильную жатву самых новых и важных для наук фактов. А вы, Иван Антонович, что хорошего сделали в устье Лены?

– Я исполнил мое поручение, – отвечал он скромно, – и надеюсь, что мое благосклонное начальство уважит мои труды. Я обозрел почти всю страну и нашел следы золотого песку…

– Я знал еще до прибытия вашего сюда, что вы нашли там золотоносный песок, – сказал доктор с торжественною улыбкою.

– Как же вы могли знать это? – спросил Иван Антонович.

– Уж это мне известно! – примолвил доктор. – По-

70 Пожалуй! (нем.)

ищите-ка хорошенько, и вы найдете там еще алмазы, яхонты, изумруды и многие другие диковинки. Я не только знаю, что там есть эти камни и золотой песок, но даже могу сказать вам с достоверностью, кто их положил туда и в котором году.

– Ради бога, скажите мне это! – вскричал Иван Антонович с крайним любопытством. – Я сию минуту пошлю рапорт о том по команде.

– Извольте! Их навалила туда комета при своем обрушении, – важно объявил мой приятель.

– Комета-с?. – возразил изумленный обербергпробирмейстер 7-го класса. – Какая комета?

– Да, да! комета! – подтвердил он. – Комета, упавшая на землю с своим ядром и атмосферою в 11 879 году, в 17-й день пятой луны, в пятом часу пополудни.

– В 11 879 году, изволите вы говорить?. – примолвил чиновник, выпучив огромные глаза. – Какой это эры? сиречь, по какому летосчислению?

– Это было еще до потопа, – сказал равнодушно доктор,

– эры барабинской.

– Эры барабинской! – повторил Иван Антонович в совершенном смятении от такого града ученых фактов. –

Да!.. Знаю!.. Это у нас в Сибири называется Барабинскою

Степью.

Мы захохотали. Торжествующий немецкий Gelehrter71, сжалясь над невежеством почтенного сибиряка, объяснил ему с благосклонною учтивостью, что нынешняя Барабинская Степь, в которой живут буряты и тунгузы, есть, по

71 Ученый (нем.)

всей вероятности, только остаток славной, богатой, просвещенной предпотопной империи, называвшейся Барабиею, где люди ездили на мамонтах и мастодонтах, кушали котлеты из аноплотерионов, сосиски из антракотерионов, жаркое из лофиодонтов, с солеными бананами вместо огурцов, и жили по пятисот лет и более. Иван Антонович не мог отвечать на то ни слова и выпил еще раз водки.

– Знаете ли, любезный Иван Антонович, – присовокупил Шпурцманн, лукаво посматривая на меня, – что некогда в якутской области по всем канцеляриям писали египетскими иероглифами так же ловко и бойко, как теперь гражданскою грамотою? Вы ничего о том не слыхали?.

– Не случалось! – сказал чиновник.

– А мы нашли египетские иероглифы даже на этому острову, – продолжал он. – Все стены Писанной Комнаты покрыты ими сверху донизу. Вы не верите?.

– Верю.

– Не угодно ли вам пойти с нами в пещеру полюбоваться на наши прекрасные открытия?

– С удовольствием.

– Вы, верно, никогда не видали египетских иероглифов!.

– Как-то не приводилось их видеть.

– Ну так теперь приведется, и вы удостоверитесь собственными глазами в их существовании в северных странах

Сибири.

Мы встали и начали сбираться в поход.

– Иван Антонович! – воскликнули мы еще оба в одно слово, подтрунивая над его недоверчивостью. – Не забудьте, ради бога, вашего оселка и пробирной иглы!..

– Они у меня всегда с собою, в кармане, – примолвил он спокойно.

Мы пошли.

Прибыв в пещеру, мы вдвоем остановились на средине ее и пустили его одного осматривать стены. Он обошел всю комнату, придвинул нос к каждой стене, привздернул голову вверх и обозрел со вниманием свод и опять принялся за стены. Мы читали в его лице изумление, соединенное с какою-то минералогическою радостью, и толкали друг друга, с коварным удовольствием наслаждаясь его впечатлениями. Он поправил свечу в фонаре и еще раз обошел кругом комнаты. Мы все молчали.

– Да!.. Это очень любопытно!.. – воскликнул наконец почтенный обербергпробирмейстер, колупая пальцем в стене. – Но где же иероглифы?..

– Как где иероглифы?.. – возразили мы с доктором. –

Неужели вы их не видите?. Вот они!. Вот!.. И вот!.. Все стены исчерчены ими.

– Будто это иероглифы!!. – сказал протяжным голосом удивленный Иван Антонович. – Это кристаллизация сталагмита, называемого у нас, по минералогии, «глифическим», или «живописным».

– Что?.. Как?. Сталагмита?. – вскричали мы с жаром. –

Это невозможно!.

– Могу вас уверить, – примолвил он хладнокровно, –

что это сталагмит, и сталагмит очень редкий. Он находится только в странах, приближенных к полюсу, и первоначально был открыт в одной пещере на острове Гренландии.

Потом нашли его в пещерах Калифорнии. Действием сильного холода, обыкновенно сопровождающего его кристаллизацию, он рисуется по стенам пещер разными странными узорами, являющими подобие крестов, треугольников, полукружий, шаров, линий, звезд, зигзагов и других фантастических фигур, в числе которых, при небольшом пособии воображения, можно даже отличить довольно естественные представления многих предметов домашней утвари, цветов, растений, птиц и животных. В