Детей они искали несколько часов, уворачиваясь от стреляющих людей, которым вечно что-то не нравилось, и убегая от железяк. Оказалось, что лопата вовсе не так хороша. Несколько раз их назвали глупым словом «роботы», Ебцота получил прикладом в плечо, но потом они добрались до памятника и увидели наконец Ябту, которого, кажется, собирались убить. Сатане озверела до такой степени, что схватила его под руки и потащила дальше, ругаясь на чем свет стоит и думая, чего бы такого пожертвовать Нуму, ну не лопату же, Ебцота только ею и отбивался.
Убежали в одну из средних улиц, затаились в маленьком переходе-луче.
– Отъелся же он, – сказала Сатане, неодобрительно глядя на Ябту. – Еле доволокла.
– Плохое место, – почти согласился Ебцота. – Лопата, того и гляди, затупится.
– Мама? Папа? – странно спросил Ябта, переводя взгляд с Сатане на Ебцоту неуверенно.
– Мы. Остальные где? – спросил Ебцота. – Ябтане вас бы не бросила. Штуковина эта, – потряс он. – Куда всех выкидывает, отродье Нга!
– Остальные более не существуют, – снова странно сказал Ябта и два раза сомкнул глаза.
– Не существуют, видите ли! – начала сердиться Сатане, и тут Ебцота шикнул на нее.
Сатане умолкла. Из глубины луча послышались крики. Она инстинктивно заслонила собой Ябту, а потом, не веря глазам, увидела, как откуда-то выбегает злой Ебцота без лопаты, а за ним едет груда железяк на каких-то продолговатых колесах, а лицо у нее – точь-в-точь в воду посмотрелась, как у самой Сатане.
Через секунду все стало понятно. Железяка с лицом Сатане подняла длинное ружье и прошила злого Ебцоту нитками насквозь.
– Бежим обратно, – зашипел нормальный Ебцота, и Сатане развернулась, а потом впоролась ногой в ботинок Ябты и закричала от боли, будто пальцы все переломала.
Они кинулись бежать, но оторваться от этой странной Сатане было трудно. Заскочили в подъезд, чудом втянули на пятый этаж неповоротливого и тяжеленного Ябту, заслонили дверь первой же квартиры шкафом.
– Перемещаемся, – сказал Ебцота, доставая штуковину.
– Дети! – почти взревела Сатане.
– Да что дети, нам бы к своим… – Ебцота скосил взгляд на подозрительно спокойного Ябту. – Слышала, говорит, никого не осталось.
Сатане подошла к окну, пытаясь не плакать. Здесь были не ее дети. И все-таки ее. И даже дурацкий неуклюжий Ябта был ее.
В городе пылали пожары и слышалась стрельба. По улице, видневшейся из уголка окна, ехала целая армия железяк.
Сатане вернулась к Ябте и Ебцоте, схватила – одного за шиворот, другого за рукав. На штуковине горело зеленым три полоски. Ебцота нажал на кнопку, и выстрелы, раздавшиеся за дверью, прошили уже тающую Сатане.
Сатане почувствовала, что задыхается, сделала вдох поглубже, полным ртом зачерпнула и вдруг поняла, что тонет, что легкие залило водой, а откашляться нет возможности. Она с трудом разлепила глаза и, задыхаясь, не чувствуя внутри живительного воздуха, начала всплывать. Она даже не раздумывала, угадала ли с направлением, потому что Ид Ерв всегда ей благоприятствовал. Подружки, давно еще, пока не пришли моржи, шутили, что влюбился, плавала она, как рыбка, и не боялась, даже сейчас, с полной грудью воды. Сатане вдруг врезалась во что-то небольшое, но тяжелое и жесткое, в железяку! Испугалась и погребла наверх быстрее, а потом уже вода выплескивалась из ее измученного тела наружу, почти потоками, она держалась на плаву, отплевывалась, кашляла, ругаться начала. Потом открыла глаза вновь.
Зеленая вода была бескрайней, сколько хватало взгляда. Сатане сразу не очень понравилась штуковина, ее наверняка делал Нга чьими-нибудь умелыми, но хитрыми руками, а теперь она и вовсе ее возненавидела.
Вода рядом заколыхалась – вынырнул Ебцота. Сатане инстинктивно отплыла назад, привычно спросила:
– Ты кто?..
Ебцота вздрогнул, повернул к ней ошалевшее лицо и пробормотал, задыхаясь:
– Ябта тонет, тот, другой.
Снова нырнул. Сатане стянула с себя тяжелые мокрые вещи, набрала полную грудь воздуха и нырнула вслед за ним. По всему получалось, что с ними переместилась какая-то железяка, которая, конечно, топором пошла ко дну, а Ябта-то что. Нахлебался? Ну маленький, да. Мог. Сатане поплыла строго вниз, в том направлении, куда опускалась железяка.
Вода была солоноватая, но глаза не резала, а дыхание Сатане задерживать умела, Ид Ерв поцеловал, говорили подруги. Зеленая, мутная – лучше бы Ид Ерв глаза свои дал, которые как у рыбы. Сатане плыла и плыла вниз, пока снова не кончилось дыхание. В воде виднелись блики яркого солнца и играла муть, но ничего живого Сатане не попалось.
Она развернулась и начала плыть в обратном направлении, чувствуя, как полегчавшее тело выталкивает вода.
На этот раз кашляла мало, выглядывала Ебцоту. Он, наверное, успел нырнуть два раза, и все-таки она волновалась, слишком долго. Наконец он появился в некотором отдалении, кашлял долго и надсадно, поймал ее взгляд и только покачал головой. Махнул рукой куда-то поодаль. И они стали грести к земле.