Русская философия. Анализ истории. Том 4

Далее, надо развязать войну, где напавшая страна в такой ситуации будет выглядеть освободительницей. Тем самым достигается самое важное, как это ведётся в стратегии, начать войну и вести её по своим правилам. Это и произошло, капкан захлопнулся, когда русская армия начала успешное продвижение войск к Берлину. Войска завязли в противостоянии, при этом высасывая из национального госбюджета последние крохи, столь необходимые для стабилизации обстановки внутри страны. Ведь война шла на территории противника, что неизбежно стимулировало партизанские противодействия со стороны местного населения. Плюс сильная отдаленность от рубежей России требовала небывалых усилий для поставок продовольствия, медикаментов, вооружения, боеприпасов и так далее. При этом надо помнить о том, что окружение государя было мононациональным, а так как в мире уже существовала мощная еврейская финансовая империя, плюс клеветнические антиеврейские течения в кругах элиты, спровоцированные небылицами о злодеяниях, то понятно, что, скорее всего, командование более симпатизировало своему единокровному врагу. Сюда следовало бы добавить, что генералы, оказавшись в пределах не отдалённых от Берлина, могли увидеть культуру европейских народов, обусловленной востребованной стимуляцией иных граней Божественного, способствующего живучести общежития при отсутствии действия Благодати Духа Святого.

Так как жизнь без радости не имеет бытия, то эта радость жизни без естественного пребывания в Боге и Благодати Божьей ищет своего выражения в иных сферах жизнедеятельности людей. В Европе оная трансформировалась совсем в иные формы и сферы жизнедеятельности европейских народов: всевозможные искусства, экономия на всем, рационализм и так далее. Так как это всё равно иные проявления Божественного, то неизбежно обладает свойством привлекающей красоты. Потому сразу бросается в глаза очевидное различие с положением дел на Родине. Скорее всего, человек прельщённый видами порядка начинал задумываться о несовершенстве русской системы государственности, о несовершенстве самого русского человека и так далее. Просто очевидное прекрасное всегда пребывает в противоречии с духом и красотами его. Чтобы понимать более вечное, надо пребывать в молитвах.