Русская инфинитивная поэзия XVIII–XX веков. Антология

ИФ 3+(2-1)+3+1+1+3 покрывают, с перерывами, весь текст Щ. и более или менее точно соответствуют ИП оригинала: 3+(2-1)+3+1+4. Тремя годами позже неопубликованного перевода Щ. появился перевод Мея, «Pieszczotka moja. (Из Мицкевича)» (1849; положен на музыку Чайковским, Римским-Корсаковым и др.), с приблизительно той же инфинитивной структурой (4-1)+3+4 и использованием сдвоенных «народных» инфинитивов: Как птичка, начнет щебетать-лепетать. Так мило начнет лепетать-щебетать… Что не сохраняется в переводах, это краткость и своеобразная строфика оригинала: ABACCBDEDFFE; ср. у Щ.: AbAbCCdEdEf[=b]GGf; у Мея AAbbCddCceeFFg[=b]HHg.

Николай Алексеевич Некрасов (1821–1877)

ИП появляется у Н. уже в 1840 г. и охотно используется им с тех пор во всех жанрах – пародиях (см. выше в связи с № 37), элегиях, водевилях, повествовательных очерках петербургской жизни, реалистических и сатирических поэмах. Таковы «Говорун» (1843–1845); «Пьяница» (1845); «Свадьба» (1855), с женской темой:

Будешь ребенка больного качать, Буйного мужа домой поджидать, Плакать, работать – да думать уныло <…> (ИС 5);

отрывок: Кто долго так способен был Прощать, не понимать, не видеть, Тот, верно, глубоко любил, Но глубже будет ненавидеть… (1855–1856; ИФ 1-3);

ИФ 1+1+1: Три тяжкие доли имела судьба, И первая доля: с рабом повенчаться, Вторая – быть матерью сына раба, А третья – до гроба рабу покоряться, с эллиптичным повтором управляющего слова доля и опять с «женским иным» («Мороз, Красный Нос» (1862–1863).

Ср. тж. «Балет» (1865–1866) и «Суд (современная повесть)» (1866–1867), с ИФ (1-7)+1-(2-1) в подчеркнуто прозаизированном метапоэтическом пассаже (об отношениях с музой):

С железной грудью надо быть, Чтоб этим ласкам отвечать, Объятья эти выносить, Кипеть, гореть – и погасать, И вновь гореть – и снова стыть. Довольно! Разве досказать, Удобный случай благо есть, Что я, когда начну писать, Перестаю и спать, и есть…;

фрагменты из гл. 2 сатирической поэмы «Недавнее время» (1863–1871):

Наслажденье его роковое Нюхать, чмокать, к свече подносить И раз двадцать вино дорогое Из стакана в стакан перелить. <…> Маловато прочесть два романа Да поэму «Монго» изучить (Эту шалость поэта-улана [т. е. Лермонтова]), Чтоб разумно и доблестно жить! Недостаточно ухарски править, Мчась на бешеной тройке стремглав, Двадцать тысяч на карту поставить И глазком не моргнуть, проиграв <…> (ИС 4+(2-1)+3);

и сокрушенно-гражданственную «Элегию (1874):

<…> Оплакивать их рок, служить им будет муза, И в мире нет прочней, прекраснее союза!.. Толпе напоминать, что бедствует народ, В то время как она ликует и поет, К народу возбуждать вниманье сильных мира – Чему достойнее служить могла бы лира?.., с ИФ 2+(1-2).

[Некрасов 1981–1982]

63. «Пускай мечтатели осмеяны давно…»