Русская инфинитивная поэзия XVIII–XX веков. Антология

Некогда в стране Фригийской
Дочь Танталова была
В горный камень превращенна.
Птицей Пандиона дочь
В виде ласточки летала;
Я же в зеркало твое
Пожелал бы превратиться,
Чтобы взор твой на меня
Беспрестанно обращался;
Иль одеждой быть

твоей,Чтобы ты меня касалась;
Или, в воду претворясь,
Омывать прекрасно тело;
Иль во благовонну мазь,
Красоты твои умастить;
Иль повязкой на груди,
Иль на шее жемчугами,
Иль твоими б я желал
Быть сандалами, о дева!
Чтоб хоть нежною своей
Жала ты меня ногою.

1794

8. ИС 4+1 составляют длинную среднюю часть стихотворения (стихи 7–19 из 21), управляемую обрамляющими ее почти тождественными личными формами (я… пожелал бы…. – … б я желал…) и перемежаемую цепочкой сочинительных союзов (или/иль). Незаметная граница проходит после 15‐й строки: тройка именных сказуемых (повязкой, жемчугами, сандалами) относится к заключительному быть, управляющему ею эллиптично (быть прописано только один раз, а дважды подразумевается) и ретроспективно, т. е. зеркально по отношению к начальной серии. Последние две строки, хотя и личные, образуют не самостоятельное предложение (как многие резюме в ИП), а – по образцу предыдущих пассажей – придаточное, чем повышается общая мера инфинитивности текста. Автономность обеих серий ослаблена регулярным появлением личных местоимений.

Инфинитивы (вообще отсутствующие в древнегреческом оригинале, последовательно оптативном) трижды перемежаются личными формами в придаточных цели (чтоб[ы]…), а дважды, напротив, сами описывают цель превращения (Омывать прекрасно тело; Красоты твои умастить); так варьируется единая схема виртуальной реализации желания путем метаморфозы в предметы, смежные с телом любимой.

Ср. сходную структуру в вольной вариации на ту же ХХ оду – «Любушке», 1802–1808 [Державин 1987, 80]:

Не хочу я быть Протеем, Чтобы оборотнем стать; Невидимкой или змеем В терем к девушкам летать; Но желал бы я тихонько, Без огласки от людей, Зеркалом в уборной только Быть у Любушки моей: Чтоб она с умильным взором Обращалася ко мне <…> (ИС (1-2)+1) и т. д. уже без инфинитивов (омывал… украшал… умащал… оттенял… был…) (Ж-2003а).

Ср. тж. первый русский перевод – Кантемира (1736; оп. 1868), с инфинитивами и даже двухэтажными, но без серий [Кантемир 1867, 358–359]: Танталова некогда Дочь на фригийских горах В камень обратилася, И Пандионова дочь В ластовицу быструю. A я бы зеркалом быть Желал, чтобы ты в меня Смотрелася безперечь; Хотел бы я платьем быть, Чтоб век ты носила мя; Xoтел бы водою быть, Чтобы тебя омывать; Масло благовонное, Чтоб обмазывать тебя; И подвязка титечкам, И жемчуг горлу твойму, И башмак хотел бы быть, Чтоб хотя ногами ты, Красная, топтала мя (ИС 1+1+(2-1/1)+1, с архаичными, но в то время принятыми им. пад. вместо тв. при связках (И башмак хотел бы быть и даже более редкое сочетание в этой предикативной роли им. и тв. пад. благодаря эллипсису: Xoтел бы водою быть, Чтобы тебя омывать; Масло благовонное, Чтоб обмазывать тебя).

Иван Иванович Дмитриев (1760–1837)

Д. прибегает к ИП в двух десятках стихотворений разных жанров – сатирах, одах, песнях, посланиях, эпитафиях, притчах. Ср. в особенности: