Русская история. В самом сжатом очерке

Соседний Батум был переполнен гурийскими рабочими, и большая батумская забастовка февраля 1902 г., кончившаяся расстрелом (19 рабочих было убито), дала первый толчок революционному движению в Гурии. Крестьяне и раньше боролись с помещиками обычными деревенскими средствами: «красным петухом», убийством скота, потравами, порубками. Высланные из Батума «на родину рабочие внесли сюда смысл и некоторую организацию (о влиянии именно рабочих мы еще будем иметь случай привести интересные «показания очевидца»). Уже в апреле 1903 г. в гурийских селах устраивались сотенные манифестации крестьян под красными знаменами и с социал-демократическими лозунгами. В январе следующего года арийская организация формально вошла в состав партии. Политические митинги настолько вошли в обычай, что разгон полицией одного из них в апреле 1904 г. вызвал всеобщее возмущение, как нарушение некоторого завоеванного уже права. Похороны убитых при этом случае крестьян превратились в грандиозную манифестацию. А месяц спустя гурийской полиции пришлось иметь дело с событием, не совсем обыкновенным в России: с крестьянской маевкой. В декабре этого года (напомним, что дело было в разгар русско-японской войны) Гурия уже не давала новобранцев и не платила налогов. 9 января 1905 г. было отмечено бурными митингами и манифестациями.

18 февраля того же года Гурия была объявлена на военном положении. Одновременно однакоже в Гурию был отправлен губернаторский чиновник для расследований «претензий» крестьян. Чиновник конечно ни до чего с крестьянами не договорился, — в качестве крестьянских требований он получил программу-минимум РСДРП. Чиновник уехал, а крестьяне начали осуществлять программу «явочным порядком». Были последовательно сожжены все «сельские управления» (только за 10 дней, с 1 по 11 марта 1905 г., их сгорело 16), выгнаны или истреблены пристава и урядники. Помещики поддались и начали заключать с крестьянами договоры, по которым крестьянские платежи определялись в ¹/₁₀ дохода с земли, — помещики рады были, что крестьяне хоть вообще соглашались платить... Попытки подавить движение при помощи казаков, при поголовном, хотя и плохом, вооруженни гурийцев, не давали никаких результатов. Двинули пехоту и артиллерию. Но на Кавказе не была принята та мера предосторожности, которую царское правительство приняло в Польше: в стоявших на Кавказе полках было много местных уроженцев. Войска, долго стоявшие на границах Гурии, — наступление их отчасти задерживали сами помещики, опасавшиеся, что их вырежут, — оказались распропагандированными, и в июле начальство, опасаясь уже солдатского бунта, отвело их за границы Гурии. Последняя фактически оказалась в руках восставшего населения.

Порядки, которые теперь здесь установились, лучше всего описать словами совершенно беспристрастного свидетеля, профессора Н. Я. Марра. Вдобавок Марр сам родился в Гурии и превосходно знает ее язык и весь быт. Так вот что он говорит об этих местах, каковы они были в августе 1905 г.:

«В селах идет интенсивная общественная жизнь. Собрание следует за собранием, и удивляешься, как крестьяне, обремененные полевыми работами, поспевают всюду, принимают в прениях живое участие и высиживают целые часы, иногда дни, на заседаниях. Сегодня суд, завтра обсуждение принципиальных общественных вопросов с речью знаменитого странствующего оратора, послезавтра решение местных дел: школьного, дорожного, земельного и т. д. и т. д. Повторяю, на месте властей старого режима нет, а где они еще имеются, то бездействуют и стараются быть незамеченными, образуют своего рода тайные сообщества. Поэтому местные жители в праве понять превратно, когда в новейшем воззвании наместника провозглашается своевременным прекратить существование тайных сообществ и организаций. В Гурии сейчас под тайными обществами подразумевают полицию, общество чиновников и т. п. Гурия совершенно открыто разделена на районы, каждый в ведении особого лица. Районному начальнику, которого гурийцы называют просто «районом», подчинены «представители» (цармомадеэнэли). В ведении каждого представителя — три селения. Во главе селения — сотский (асистави — «глава ста»), которому подчинены десятские (атистави — «глава десяти»). Десятский стоит во главе кружка (тцрэ) из десяти, сам он — десятый. Он сообщает устно каждому члену кружка о предстоящем заседании, собирает членский взнос своего кружка, с каждого члена 10 коп. в месяц (раньше было 20 коп.), докладывает обществу, т. е. жителям данного села или нескольких сел, смотря по вопросу, на собрании о жалобе кого-либо из своего кружка. Бумажное делопроизводство совершенно устранено. Все дела ведутся устно. Суд принимает всякие жалобы и решает дела, не взыскивая ни копейки. Решение приводится в исполнение беспрекословно, при неисполнении общество само выступает против ослушника...