Русская книга о Марке Шагале. Том 2

<…> В этом году человечество будет праздновать столетие со дня рождения художника. Весь мир знает Витебск по полотнам Шагала, и лишь на родине его, в Витебске, нет ни одной его картины, ни его музея, ни мемориальной доски, ни улочки его имени. <…>

Мне видится 100-летний юбилей художника – необычайный Витебск в убранстве шагаловских панно, гирлянд, улиц, расписанных по его эскизам сегодняшними живописцами, музей-домик, освобожденный от пристроек, – и все флаги будут в гости к нему. Думаю, что в комитет по празднованию надо включить как отечественных, так и мировых деятелей культуры.

Я вижу выставку в Москве, в Музее имени Пушкина, на открытие которой обещалась приехать вдова художника и предоставить для ретроспективы хранящиеся у нее шедевры. Это должна быть гала-выставка. Праздник Шагала. <…>

Огонек (М.) 1987. № 4. 24–31 января. С. 6–8.

315. А.А. Каменский – секретарю ЦК КПСС академику А.Н. Яковлеву

[Март – апрель 1987 г. Москва]

Уважаемый Александр Николаевич!

В июле 1987 года исполняется 100 лет со дня рождения Марка Захаровича Шагала, одного из крупнейших художников ХХ века. Рядом с Пикассо и Сарьяном, Матиссом и Фаворским, Мухиной и Майолем, Кончаловским и Леже, Шагал был пролагателем новых путей в искусстве, одним из убежденных художников-гуманистов нашей эпохи.

Это признано повсеместно. Картины Шагала висят во всех крупнейших музеях мира. Ему посвящены сотни монографий и альбомов. И только у нас, на родине мастера, последняя (крохотная!) книжка о нем вышла 70 лет тому назад!

Трудно хоть как-то оправдать это. Конечно, Марк Шагал прошел сложный жизненный и творческий путь, проблемы его искусства далеко не однозначны. Но ведь в этом смысле не был исключением. Важен общий итог, он все решает. Ведь художник всегда сохранял верность народным истокам, философии человечности, творческой гармонии. Неизменна, буквально до последнего дыхания, была его любовь к России (родные художника рассказывают, что, умирая, он воображал себя в городе своей юности – Витебске). Более 15 лет я переписывался с Шагалом и решительно в каждом его письме содержатся слова сердечной преданности родине. Да что письма! Есть же картины и рисунки, сотни шедевров, которые полны любви к взрастившим и взлелеявшим мастера родным российским корням. <…>

Во всех наших энциклопедиях написано про того же Шагала, что он «французский художник»! Французский! Да он и языка-то французского толком не знал, думал и писал по-русски, а в картинах изображал Россию или «страну мечты», которая на поверку тоже обретала российские черты. <…>

Есть еще один аспект. Шагал был художником русских евреев. Не русским художником еврейского происхождения (таких было много, но это для социалистического национального сознания не существенно), а именно изобразителем той, уже давно и безвозвратно ушедшей в историю «местечковой» эпохи русского еврейства с его трагедиями и романтикой. Национальное переросло у Шагала в общечеловеческое (гораздо больше, чем у Шолом-Алейхема), и это его огромная заслуга, которую ценят во всем мире. Но проследить такую эволюцию – очень серьезное дело. И помнить о том, что показанное Шагалом – живой кусок истории России, тоже существенно. И вообще не надо давать пищи тем ядовитым сентенциям, которые наверняка появятся на Западе, если мы пройдем мимо шагаловского юбилея.

Сейчас так много благотворных перемен происходит в нашей стране, в нашей культуре. И потому я вновь решаюсь обратиться в ЦК КПССС с просьбой подумать о возможности издания книги – монографии, альбома, чего угодно – о великом художнике века Марке Шагале, которого надо вернуть культуре России. Я готов на любые варианты изданий, посвященных этому художнику (наверное, лучше всего поручить такое издание издательству «Искусство»).

С искренним уважением

Каменский Александр Абрамович

Архив семьи Каменских, Москва. Машинописная копия.

316. Из «Интервью «Огонька». Беседа с Василем Быковым

[Май 1987 г.]

<…> Конечно, тянет туда, где воевал, где прошла молодость. Но я считаю, не надо стремиться на встречу с прошлым, потому что неизбежны разочарования. Потому что настоящее никак не соответствует образу, созданному в твоей памяти. И вы знаете, я понимаю, почему Марк Шагал, когда он приезжал в Советский Союз, не посетил Витебск. Он, наверное, поступил правильно. Этот умный старый человек понимал, что он не отыщет того, чего нет. Ведь послевоенный Витебск – это совершенно изменившийся город. Хотя в нем есть дом и улочка, где жил Шагал, но это вовсе не значит, что именно такими они существовали в его памяти. Поэтому, чтобы не разрушать в себе дорогое, не надо заново искать его. <…>

Василь Быков