Русская литература XIX века. 1880-1890: учебное пособие

С 1884 г. поэт снова начинает печататься (биограф сообщает: «Уступая просьбам почитателей его таланта», а может быть, из-за материальных трудностей) главным образом в «Вестнике Европы», «Северном вестнике», «Русской мысли». Выходит в свет и имеет бурный успех сборник «Стихотворения» (1886). Относясь с презрением к литературе как ремеслу, Апухтин избирает маску вечного дилетанта в поэзии. Дилетантизм для него становится полемически заостренной «формой творческого поведения», ориентированной «на образ поэта начала XIX в., когда писательство лишь становилось профессией» (В.И. Масловский). В сатирических куплетах «Дилетант» (нач. 1870-х гг., 1896) автор иронично признаётся, что он не сын протопопа, не лежал в пьяном виде на площадях, не писал пасквилей и доносов на собратьев по перу – он «неизвестный дилетант».

Я нахожу, и в том виновен,
Что Пушкин не был идиот,
Что выше сапогов Бетховен
И что искусство не умрёт,
Чту имена (не знаю, кстати ль),
Как, например, Шекспир и Дант…
Ну, так какой же я писатель?
Я дилетант, я дилетант!..

На самом деле этот «дилетант» продолжает традиции романтической поэзии 1-й половины XIX в., обращаясь к теме конфликта между толпой и поэтом, теме враждебности века красоте и искусству. Поэт возрождает традиционные жанры элегии, баллады, романса. Популярный в те годы, становившийся явлением массовой культуры жанр романса Апухтин, тонко чувствующий музыку стиха, поднял на большую эстетическую высоту. «Именно романс, как наиболее сгущенное и эмоционально напряжённое средство выражения этого мира, – пишет В.В. Кожинов, – Апухтин избирает как свою основную интонацию». Это искренние, лирически взволнованные монологи человека, переживающего психологическую драму, душевный диссонанс. Многие его романсы положены на музыку П. Чайковским, С. Рахманиновым, С. Прокофьевым и другими композиторами, распеваются цыганскими хорами (что дало А. Блоку повод для обобщения: «цыганские, апухтинские годы»), они широко известны. Среди них «Опять в душе моей тревоги и мечты…» (конец 1860-х гг.), «Пара гнедых», «Цыганская песня», «Мне жаль, что тобою я не был любим…», «В житейском холоде дрожа и изнывая…» (все – 1870-е гг.) и подлинный апухтинский шедевр – «Ночи безумные, ночи бессонные…» (1886):

Ночи безумные, ночи бессонные,
Речи несвязные, взоры усталые…
Ночи, последним огнем озарённые,
Осени мертвой цветы запоздалые!

В ряде произведений автор прибегает к символическим образам из мира природы, живо и эмоционально передающим нюансы человеческих отношений, переживания лирического героя, философские раздумья. Таковы романсы «Астрам» (начало 1860-х), «Мухи» (1873), «Две ветки» (1878), «Разбитая ваза» (1870-е) и др. Наряду с традиционными условно-поэтическими образами расцвета, увядания и т. п. Апухтин неожиданно обращается в романсах к таким «прозаизмам», как мухи – чёрные мысли:

Черные мысли, как мухи, всю ночь не дают мне покою:
Жалят, язвят и кружатся над бедной моей головою!
Только прогонишь одну, а уж в сердце впилася другая…

Своеобразен апухтинский жанр психологического стихотворного монолога, а нередко и рассказа, новеллы, диалога с сюжетной ситуацией, построенной на острой драматической или мелодраматической коллизии («Молодая узница» (1858), «Накануне» (1876), «С курьерским поездом» (1884), «Из бумаг прокурора» (1888), «Перед операцией» (1894) и др.). Ситуация в этих стихах лана в переживании одного или двух участников драмы, воспринимающих её эмоционально, взволнованно. Поэту мастерски удаётся соединить лиризм и изобразительность, интимное и повествовательное начала, условно-поэтический язык романса и точную «прозаическую» деталь:

Но где же, где же он? Не видно за толпой,
Но он, конечно, здесь… О, Боже, неужели
Тот, что глядит сюда, вон этот, пожилой,
С очками синими и в меховой шинели?

(«С курьерским поездом»)

Значительно по психологической насыщенности стоящее в этом ряду стихотворение «Сумасшедший» (1890) – монолог душевнобольного, страдающего человека, «отклик на ту общественную “эпидемию”, которая толкала к сумасшествию, самоубийствам», построенный на подчёркнуто разговорных интонациях: