Русская песня в изгнании

Всех старших братьев забрали в армию — остались только девочки, маленькие мальчики, родившиеся после меня, и пожилой отец. Выжить нам помогло его умение варить карамельки. Советская власть посчитала это „большим бизнесом“ и потребовала уплаты налогов. Семья и так еле сводила концы с концами — платить было нечем. Отца арестовали, судили. Последний раз я видела папу в зале суда. Печальные беспомощные глаза старого человека. Он передал нам записку. Главное, что его заботило: что будет с семьей? Больше мы его не видели. Не знаю даже, где его могила», — вспоминает Женя Файерман[12].

В эвакуации юная девушка познакомилась с выходцем из Польши по имени Абель.

Убежденный польский коммунист, Абель бежал в СССР в начале Второй мировой войны и попросил политического убежища, которое ему тут же предоставили, да еще с охраной — в одном из лагерей ГУЛАГа возле Полярного круга, но вскоре выпустили и отправили на поселение в Самарканд.

В 1946 году они сыграли там свадьбу и уехали на родину мужа.

После долгих скитаний по Европе «молодые» оказались во Франции. Поселились на окраине Парижа в каморке, где не было даже электричества. Об отоплении, газе и воде и говорить не приходилось. Перебивались случайными заработками.

Порой голодали. Вскоре родился первенец Лео, затем дочь Сильвия и второй сын Жоэль. Сейчас Жоэль — известный в Париже композитор, пишет музыку к кинофильмам. Несколько песен на его музыку исполняет мама.

Был момент, когда Женя стояла с коляской на берегу Сены, не зная, кидаться в реку вместе с детьми или одной. Все ее родственники остались в России, и она чувствовала себя совсем потерянной среди роскошных витрин, но без средств к существованию.

Жизнь понемногу налаживалась, Абель начал работать портным. Почти все роскошные сценические туалеты жены сшиты его руками.

Женя стала учиться вокалу, пела в хоре, выступала с сольными номерами.

В это время во Франции оказался известный театральный деятель Герман Яблоков[13].

Он искал молодую актрису, знающую идиш, для работы в его новом спектакле.

Выбор пал на нашу героиню.

Талантливый режиссер и актер, Яблоков также и автор многих еврейских песен, самая знаменитая из которых — «Папиросы». Он помнил, сколько беспризорников оказалось на улицах европейских городов после Первой мировой войны. Будучи мальчиком в те годы, сам торговал папиросами на улице. Наверное, поэтому у песни такая долгая жизнь! Помните, как она звучит в русском переводе:

Друзья, купите папиросы,
Подходи, пехота и матросы,
Подходите, не жалейте,
Сироту, меня согрейте
Посмотрите, ноги мои босы…

А первой исполнительницей шлягера стала именно Женя.

Способную девушку заметили, часто стали поступать предложения участвовать в различных постановках, но ей явно не хватало образования. Чтобы заработать на уроки актерского мастерства, Женя стала выступать в ресторане «Распутин».

В это время там уже блистали недавно возвратившиеся из эмиграции Димитриевичи.

Послушать Файерман приходили многие знаменитости, например, Жан Марэ, чьей любимой песней был романс «Отвори потихоньку калитку».

Отношения России и Франции особенные, это давно замечено, и то, что великий актер любил русскую музыку, лишнее тому подтверждение. А хотите удивиться еще больше?

В конце 70-х другая французская звезда, Ив Монтан, будет петь в концертах совсем другую нашу песню… «Окурочек» Юза Алешковского!!! Ни много ни мало! Сохранилась видеозапись этого исполнения. Где уж он ее услышал? Не иначе Дина Верни показала.

Но вернемся к Жене Файерман.

В 1991 году она впервые приехала на гастроли в СССР. С большим успехом пересекла всю страну. Она в дороге и сегодня. Репертуар, правда, изменился, теперь это только песни на идиш, а некогда она исполняла почти всё, что узнала от Димитриевичей в «Распутине». Женька-цыганка…

Время летит быстро, и уже рукой подать до «золотого века» русской эмигрантской песни — 80-х годов ХХ века. Наверное, читатель удивится, как я мог не рассказать о семье