Читаем Русская поэзия начала XX века полностью

Русская поэзия начала XX века

Алексей Михайлович Гмырев , Василий Васильевич Каменский , Велимир Хлебников , Вячеслав Иванович Иванов , Игорь Васильевич Северянин , Петр Петрович Потемкин , Саша Чёрный , Сергей Митрофанович Городецкий

В чаще багрянойМраморный Пан[75]С праздной свирельюДремлет у влаги:«Дуй, Аквилон[76],В мою свирель,Мой сон лелея!Ярче алейте,Хладные зори,Пред долгой ночью!Дольше кружитесь,Желтые листья,Над влагой черной!Ждет терпеливоСудьбы неизбежнойТемное лоно…»Желтые листьяВетр гонит к поблекшему брегу;Царственный лебедь скользит между них,А важная Муза героев,С мраморным свитком,Вперила на волныНезрящие зрящие очи —И думает думу:«Над темным лоном судеб,Обагренным жатвой падучейМгновенной жизни,Как царственный лебедь,Скользит ваш смертный соперник,Титаноубийцы, —Среди поколений летучих —Муж Рока! —И мерит бестрепетным окомБездонные тайны;И, в омут времен недвижимыхГлядясь, узнаётЛелеемый влагой дремучей —Свой образ…»

Из цикла «Геспериды»

Тризна Диониса[77]

Зимой, порою тризн вакхальных,Когда менад безумный хорСмятеньем воплей погребальныхТревожит сон пустынных гор, —На высотах, где Мельпомены[78]Давно умолкнул страшный гласИ меж развалин древней сценыАлтарь вакхический угас, —В благоговенье и печалиВоззвав к тому, чей был сей дом,Менаду[79] новую венчалиМы Дионисовым венцом:Сплетались пламенные розыС плющом, отрадой дерзких нег,И на листах, как чьи-то слезы,Дрожа, сверкал алмазный снег…Тогда пленительно-мятежнойТы песнью огласила вдругПокрытый пеленою снежнойСвященный Вакхов полукруг.Ты пела, вдохновеньем оргийИ опьяняясь, и пьяня,И беспощадные восторги,И темный гроб земного дня:«Увейте гроздьем тирсы, чаши!Властней богов, сильней Судьбы,Несите упоенья ваши!Восстаньте — боги, не рабы!Земных обетов и законовДерзните преступить порог, —И в муке нег, и в пире стоновВоскреснет исступленный бог!..»Дул ветер; осыпались розы;Склонялся скорбный кипарис…Обнажены, роптали лозы:«Почил великий Дионис!»И с тризны мертвенно-вакхальнойМы шли, туманны и грустны;И был далек земле печальнойВозврат языческой весны.

<1898>

Орфей[80]

Не Судьба — незрячий пастырь — властным посохом, Орфей! —Боги путь твой указали промыслительной рукой,И склонили путь рыданий к безнадежным глубинам,И живым увидеть оком дали тихой Смерти дол.И томительной неволи, умолительный певец,Вечны створы бледноликий пред тобой разверз Аид!Даровали мудро боги невредиму быть певцуВ преисподней, скрытой милой цветоносною землей.В сумрак бездны, над которой наш беспечный хор скользит,Он доверчиво нисходит к рою зыблемых теней.Видит ловчий лет Эриний[81] на пахучий крови след,Видит пленных вечный ужас в медяных тюрьмах Горгон[82].И, с Харитой[83] неразлучен, уклонясь от многих рук,К нам восходит и заводит победительный пеан[84].

Перейти на страницу: