Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

История создания синодального определения от 20–22 февраля 1901 г. позволяет констатировать, что в течение двух лет его «виртуальный текст» был значительно смягчен. Это означает, что по форме и содержанию этот документ представляет собой глубоко продуманное и выверенное слово церковной власти «в кротком и примирительном духе» (выражение К. П. Победоносцева из письма императору Николаю II), в задачу которой входило не оттолкнуть писателя от Церкви, но дать ему возможность осмыслить последствия разрыва с ней, а также избежать шумного скандала в обществе. Однако по конкретным последствиям церковно-канонического характера для Л. Н. Толстого документ представляет собой именно отлучение (по выражению еп. Сергия (Страгородского), «внешнее подобие отлучения») – он совершенно недвусмысленно указывает на возможные церковно-канонические результаты упорства писателя в своих взглядах. В нем провозглашалось, что Л. Н. Толстой не воспринимается больше Церковью как ее член, именно поэтому речь о христианском погребении для писателя не может идти. Кроме того, исследование показывает, что синодальное определение 20–22 февраля было сугубо церковным актом, государственная власть в целом была настроена против столь резкого шага, поэтому говорить здесь о каком-либо единодушии светской и церковной властей не приходится.

Таким образом, можно утверждать, что религиозные идеи Л. Н. Толстого были отвергнуты Церковью с трех позиций:

1. С точки зрения верности традиционному церковному пониманию Евангелия методы перевода и интерпретации Евангелия Л. Н. Толстым признать адекватными не представляется возможным. При этом, хотя речь идет именно о позиции Православной Церкви, характерно, что в данном вопросе представители трех главных христианских конфессий проявили единодушие. Правда, следует учитывать оговорку, которую делает протестантское богословие: толстовская интерпретация Евангелия имеет ярко выраженную социальную окраску, в этом смысле она стремится соответствовать тому социальному импульсу, который содержится в учении Христа.

2. С точки зрения церковной догматики идеи Л. Н. Толстого носят выраженный агрессивный антихристианский характер, именно поэтому общецерковное свидетельство об отпадении писателя от Церкви было неизбежно.

3. С церковно-канонической точки зрения при всей мягкости формулировок синодальное определение 20–22 февраля 1901 г. недвусмысленно свидетельствовало, что Л. Н. Толстой сам отторгнул себя от церковного общения и поэтому без покаяния не может считаться членом Церкви, хотя это и не исключает молитвы за него. В ситуации, которая сложилась в России после издания за границей полного текста романа «Воскресение», молчание церковной власти означало бы констатацию ее полной беспомощности, а с точки зрения читателей Л. Н. Толстого – молчаливое признание того факта, что произведения писателя являются по своему содержанию и направленности христианскими. Здесь не могло помочь и какое-либо заявление более нейтрального характера, например декларация представителей богословских школ или отдельных архиереев, – на фоне роста популярности писателя такие попытки выглядели бы очень неубедительными. Таким образом, синодальный акт 20–22 февраля 1901 г. был не формальным актом отлучения Л. Н. Толстого от Церкви, такой цели его составители не преследовали, а именно торжественным церковным заявлением, провозглашением, что писатель сам от Церкви отпал и она его больше своим членом не считает. Тем более характерно и показательно, что, несмотря на это замечание, в России синодальный акт однозначно был воспринят как отлучение (а на Западе – как экскоммуникация).

В работе показано, что общецерковный документ о Л. Н. Толстом мог появиться только при определенных условиях – наличии группы церковных деятелей, готовых подготовить и осуществить эту сложную задачу, а также взять на себя ответственность за нее. Очевидно, престарелый митр. Иоанникий (Руднев) не нашел в себе решимости совершить подобный открытый демарш, понимая, что он вызовет общественный скандал. Этот мужественный и продуманный церковный шаг, принятый крайне критично русской либеральной интеллигенцией, но церковно и исторически неизбежный, был осуществлен после того, как пост первенствующего члена Св. Синода 9 июня 1900 г. занял очень популярный в церковной среде и среди молодых академических преподавателей митр. Антоний (Вадковский). Обращает на себя внимание то обстоятельство, что от этого назначения до издания синодального акта 20–22 февраля 1901 г. прошло всего около девяти месяцев.