Русская революция, 1917

Взяв на себя законодательную инициативу, Временное правительство начинало закладывать основы нового демократического государства. Работа быстро продвигалась. К концу лета почувствовались результаты действия новых законов. Политическая жизнь страны все больше упорядочивалась, административный аппарат укреплялся. Однако, продолжая работу, надо было жить, то есть командовать фронтом, наводить порядок в тылу, удовлетворять и сдерживать до возможных пределов ненасытные требования разнообразных слоев и групп населения. Все хотели всевозможных свобод, всех прав и никаких обязанностей.

Непомерные требования к правительству объяснялись тем, что население, никогда не участвовавшее в управлении страной и лишь недавно осознавшее свою безграничную силу, считало правительство всемогущим, а ресурсы, как никогда прежде, неисчерпаемыми, несмотря на три года войны и экономическую разруху. Для обуздания разрушительной стихийной силы революционной бури надо было немедленно открыть народу глаза на нужды и язвы изможденной России, пробудить в душе каждого солдата, рабочего, крестьянина чувство ответственности и заботы о стране.

Не эгоистические инстинкты российского капитала, а именно реальные интересы российской демократии требовали уберечь промышленность от губительных экспериментов рабочих, восстановить авторитет командования на фронте, бороться с жестокой крестьянской анархией. Жизненные интересы России требовали от всех граждан выдержки и подчинения личных, сословных и классовых интересов главной на тот момент проблеме спасения народа и государства.

Россия не могла избежать почти невыносимых трудностей, от масштаба и распространения которых всецело зависело отношение людей к дисциплине и политической ответственности. Конечно, правительство имело немало возможностей внушить гражданам эти понятия, но только при условии соответственного роста и укрепления доверия народа к правительству. Если любой орган старой традиционной власти, подкрепленный силой административного аппарата, долго мог существовать, не пользуясь в стране доверием, никакое новое правительство не могло позволить себе такой роскоши, не располагая даже самыми простыми примитивными способами принуждения. В таких случаях народ подчиняется требованиям нового правительства исключительно по своей доброй воле и не исполняет распоряжений, пока не станет ему доверять. Поэтому сохранение и повышение авторитета правительства было важнейшим условием успешного выхода России из военного и революционного кризиса.

Тем временем неуклонно ширилась психологическая брешь между революционным правительством и революционной демократией Советов. Любые меры по консолидации демократических организаций, любой правительственный акт вызывали во влиятельных кругах Совета лишь подозрения, подвергаясь скрупулезному анализу с точки зрения интересов пролетариата и «революционных масс». В речах и статьях лидеров Совета, выступавших в роли «благожелательной» парламентской оппозиции, не содержалось ничего предосудительного и преступного. В нормальных условиях парламентской деятельности атаки парламентского большинства, предъявляющего правительству свои требования, даже бывают полезными. Но за лидерами, которые берут на себя роль оппозиции, реально стоит не меньшинство, а большинство народа. И это большинство, не имеющее никакого понятия о парламентских теориях и партийных доктринах, абсолютно неопытное в парламентской практике, воспринимает резкую критику правительства со стороны его импровизированных противников совершенно буквально. Советская пресса сеяла раздоры, на правительство обрушился шквал революционной брани.

Наконец положение сделалось невозможным и невыносимым. Руководство Временного правительства прекрасно понимало причины политической напряженности и назревавшего кризиса. Оно признало необходимость в изменении состава правительства, реально отвечающем расстановке политических сил в стране. Один Милюков, министр иностранных дел, не отступал от собственной теории, согласно которой вся власть должна была принадлежать представителям той части российского общества, которую социалистические идеологи окрестили буржуазией.

П. Н. Милюков

Милюков — одна из самых ярких, самых блистательных фигур интеллектуальной России. Имя его неразрывно связано с последними десятилетиями борьбы против царизма, в историю которой он вписал замечательные страницы.